Аколит в крови по локоть (СИ) - Корнев Павел Николаевич

Бородатый заправила всё же рискнул приблизиться к нам, но Плакса уже опомнилась и бросилась ко мне с объятиями.

— Братик!

Я повернулся и нахмурился.

— Такое у вас доверие, да? Мы уходим! — Но тут же уточнил у Плаксы: — Мелкая и Рыжуля тоже здесь?

Девчонка не сдержалась и расплакалась, отрицательно замотала головой.

— Одна я тут!

Бородатый заправила растерял изрядную часть своей благости, судорожно сглотнул и заявил:

— Но нельзя же вот так! Нужно проверить документы…

Я отцепил от себя Плаксу и шагнул вперёд.

— А по каким документам её сюда забрали? А?

— Я хочу уйти! — пропищала девчонка.

Заправила начал что-то вещать, но я оборвал его решительным взмахом руки.

— Мы уходим!

— Нет! — отрезал бородатый. — Это не по закону! Так не пойдёт!

От него повеяло противной стылостью, будто крышку люка ледника распахнули, и я отреагировал незамедлительно, крутанул по оправе небесную силу, оскалился.

— Я — урядник Мёртвой пехоты, закон на моей стороне!

— Это мой брат! — запищала Плакса, но на её вопль никто внимания не обратил.

Заправила чуть подался назад и предупредил:

— Здесь владения дома Синей птицы!

— В рагу я их птицу видел! — рыкнул я и потребовал: — С дороги, а то в землю вобью!

И вбил бы, пожалуй, хотя бы даже из одного только нежелания тратить время на пустые препирательства, но бородатый хоть и был тайнознатцем, до открытого противостояния доводить дело не пожелал и отступил в сторону.

— Царь небесный тебе судья! — развёл он руками.

Теперь его благостность так и сочилась ядом, у меня аж мурашки по спине побежали. Подумалось, что слишком уж легко взял верх, но не стал забивать себе этим голову, потянул Плаксу к воротам.

Ходу!

Никто удерживать нас не стал, вот только как ни семенила Плакса, стараясь угнаться за мной, один чёрт, приходилось тащить её за руку. В итоге очень скоро плюнул на дурные предчувствия и сбавил шаг.

— А тебя и вправду Серый послал? — с надеждой пропищала Плакса. — Хват сказал, его охотник на воров застрелил!

— Так Хват очухался? — уточнил я. — Пуля навылет прошла?

— Ага! Кровищи жуть сколько было! Всю лодку залил, пока не перевязали! — подтвердила девчонка и осеклась. — А ты откуда знаешь?

— Серый рассказал. Он тогда удрал, но дальше в заведение вроде этого угодил, — мотнул я головой себе за спину. — Выручил там меня, я обещал его знакомцам помочь, если вдруг в Южноморск занесёт.

— У вас волосы одинаковые!

— Нас там двое серых было, — сказал я, оглянулся и спросил: — Остальные где? Лука, Хват, Рыжуля, Мелкая?

— Да не знаю я! — пискнула девчонка.

Я шумно выдохнул, заставляя себя успокоиться, и предложил:

— Давай с самого начала. Ты, Лука и Гусак спустились в канализацию. Дальше что?

— Я в дом залезла, а когда вернулась, Гусак уже куда-то ушёл…

«Известно куда человек с перерезанной глоткой уйти может, — мысленно усмехнулся я. — Вниз по течению он ушёл и никак иначе»

А вслух уточнил:

— Дом обнесла?

— Да, мы уже в лодку погрузились, когда стрельба началась и Хват весь в крови прибежал. После Рыжулю и Мелкую забрали. Рыжуля Серого ждать собиралась, но Хват сказал, что ему от охотника на воров не уйти было, вот Лука и отчалил.

У меня слегка даже на душе потеплело, но одновременно стало и горько, чуть слёзы на глаза не навернулись.

— Дальше что?

Плакса пожала плечами.

— Сюда поплыли. До-о-олго плыли! Месяц или даже больше! Лука по дороге деньгами разжился, здесь домик снял.

— У Соловьиного моста?

— Ага, — кивнула девчонка. — На Абрикосовой улице. Абрикосы — вку-у-усные! Мы хорошо там жили, сытно. — Она потеребила меня за полу куртки. — А у тебя ничего съестного нет? Кушать хочется.

— Потерпи до города, — попросил я. — Дальше что было?

— Дальше Хват ушёл.

— Как ушёл? Как Гусак?

— Нет, — мотнула головой Плакса. — Они с Лукой постоянно цапались, не знаю из-за чего, вот Хват и решил отколоться. Он в матросы завербовался. По прянику нам с Мелкой на прощание подарил. Пряник вку-у-усный был…

— А потом?

Девчонка поёжилась.

— Потом как-то ночью в дом ломиться начали. У Луки револьвер был, он палить стал, я чуть не оглохла! Рыжуля велела нам с Мелкой на чердак лезть, там слуховое окошко у-у-узенькое, через него даже Мелкая едва протиснулась. Мы на соседнюю крышу перебрались и убежали.

— А Лука и Рыжуля?

— Они в окно прыгать решили. После встретить нас должны были, да куда-то запропали. Пришлось побираться, а потом Мелкая умом тронулась. Она и раньше заговаривалась, а там прям в падучей забилась. Её монашки к себе забрали, а меня сюда отправили. Твари…

Злобы в последнем слове прозвучало столько, что меня даже покоробило.

— Какие именно монахини? — уточнил я, заподозрив, что у Мелкой пробудился колдовской дар и её поместили в приют.

— Не знаю, — покачала головой Плакса и шмыгнула носом. — Помню, там церковь была. И колокольня. Высо-о-окая! Выше, чем на Заречной стороне!

— Вы всё так же у Соловьиного моста обретались?

— Там.

— Найти церковь сможешь?

— Наверное.

— Вот и чудненько.

Я и сам до конца не понимал, что такого важного может сообщить Мелкая, но из чистого упрямства решил идти до конца. Плакса даже для своего возраста никогда особой сообразительностью не отличалась, а вот Мелкая — другое дело. Мелкой палец в рот не клади.

На всякий случай задал ещё несколько вопросов, но Плакса вконец утомилась и отвечала путано. А потом я в очередной раз обернулся и углядел нёсшихся по дороге верховых — двое вырвались вперёд, третий чуть поотстал.

Ишь, как нахлёстывают! Точно ведь за нами!

Испугаться я не испугался, самую малость обрадовался даже возможности дать выход злости. Глаза-то в любом случае отвести не получится — это ж не случайные ротозеи, а что дорога, что поле прекрасно просматриваются, ни на миг из виду не выпасть.

Плакса тоже заметила преследователей и вцепилась в мою руку словно клещ.

— Не отдавай меня! — залилась она слезами. — Пожаа-а-алуйста! Только не обратно! Они там все плохие, а Червона хуже всех! Волосы как у Рыжули, а злыдня несусветная!

Я не без труда отцепил от себя девчонку и указал на обочину дороги.

— Встань там! Если что — прыгай в канаву и не высовывайся, пока я не позову.

— Если что?

— Живо!

Всадники были при саблях и револьверах — значит, простецы и нападения можно было не опасаться, вот только я отнюдь не был уверен, что сумею сдержаться, если дело дойдёт до угроз и оскорблений, — очень уж на душе было мерзко и гадко. Конечно, оставались небольшие шансы на то, что Луке и Рыжуле удалось унести ноги, но куда более вероятным представлялся совсем иной расклад: судя по всему, следы старших Гнилого дома следовало искать во дворце правосудия, а ничего хорошего их там не ждало. Разве что могли проявить снисхождение к Рыжуле…

О том, чем в итоге таковое снисхождение грозило обернуться, додумать я не успел — нагнали верховые. Один промчался дальше и развернулся, перекрыв дорогу, второй натянул поводья и заставил коня подняться на дыбы, а когда тот подался вперёд и ударил передними копытами в землю, крикнул:

— Никто не забирает наших сироток!

Со своей задачей он справился наилучшим образом: отвлёк внимание на себя, и пусть Плакса успела пискнуть:

— Сзади! — Но выстрел за спиной грохнул совершено неожиданно.

Кровавая рука перехватила отправленную мне в затылок пулю, я вмиг опомнился выплеснул из ядра малую толику собранной там небесной силы. Простенький ударный аркан уже почти сорвался с кончиков пальцев, когда почудились непонятные магические искажения, вот и врезал чуть ниже — переломал кости не наезднику, а скакуну.

Покалеченная коняга рухнула набок, и подмяла под собой уже выдернувшего из кобуры револьвер хозяина. Тот дико взвыл, а я отгородился от третьего всадника отторжением и спешно шарахнулся в сторону. Проносясь мимо, припозднившийся головорез рубанул наотмашь, и сабля рассекла пурпурный полог — зачарованный клинок непременно раскроил бы мне череп, не замедли магический щит удар. А так — увернулся!