Князь: Попал по самые помидоры (СИ) - Фокс Гарри

— Мы в засаде, — без тени иронии ответил я. — Ты, кстати, очень тяжелый. Но ты мне нужен. Для моральной поддержки. И чтобы в тестя было кого кинуть первым, если найдет.

— Что⁈ — Годфрик попытался резко встать и снова грохнулся, задев меня плечом. — Мы охотимся? На кого?

— Не-е, — я покачал головой, хотя в темноте это было бесполезно. — Мы прячемся. От моего тестя. Но не могу же я один тут сидеть? Верно? Скучно.

— Наверное, — неуверенно пробормотал Годфрик, и снова воцарилась тишина, нарушаемая только нашим тяжелым дыханием.

— Годфрик, — нарушил я молчание голосом, в котором старался передать всю серьезность момента. — У меня для тебя плохие новости.

— Что⁈ — он снова дернулся. — Какие… только не говорите, что моя…

— У нас война, — выдохнул я.

— … моя анальная… — сказал Годфрик одновременно со мной, и в его голосе послышались самые настоящие слезы. Потом он резко закашлялся, будто подавился собственным предчувствием. — Да… война… враги…

— Очнись уже! — я ткнул его в бок, нащупав что-то мягкое и, судя по всему, болезненное. — Этот «хитрый Раджа»… тьфу ты! Этот Вильгельм! Король Эрнгарда! Он пошел на нас войной, пока мы тут в говне валялись! Нам нужен план, разведка, собрать все силы, что остались!

— Дааа… — протянул Годфрик, и я почувствовал, как он медленно проваливается обратно в трясину отчаяния. — А как Вы узнали?

— Я не знаю, — честно признался я. — Это лишь догадка. Логичная. Иначе, откуда бы мы… — я махнул рукой, обозначая темноту, тесноту и общее ощущение надвигающегося конца.

Годфрик потупился. Слышно было, как он шмыгает носом. А потом… тишину разорвал его низкий, полный чистого, неподдельного ужаса стон.

— Ох ты епты… Я все вспомнил. Еббаааааа… Слушайте, князь… Ебааа… Нам пизда! Нам полная, окончательная, бесповоротная пизда!

— Годфрик, возьми себя в руки! — приказал я, пытаясь звучать как лидер. — Мы выкручивались и не из таких передряг!

— Мы… — он заглотнул воздух. — Мы заказали! Из чистого золота! Статую! Вашей мошонки! Под пять метров! Чтобы на центральной площади поставить! В честь победы над… над кем-то там! Аванс внесли! Все деньги из казны! Все!

Я замер. Мозг отказался обрабатывать информацию.

— Вы… больные? — прошептал я. — Вы вообще с какой планеты?

— Князь… — его голос дрожал. — Вы еще не знаете о фанклубе? «Лапа Дракона»? Они… они скидывались! Добровольно! И не только деньги! Они… они еще и… эскизы присылали! Очень… детальные!

— Нее, моему правлению точно конец! — процедил я сквозь зубы, пошатываясь от осознания масштабов идиотизма. Золотая статуя мошонки. Пять метров. Фанклуб. Это был приговор. — Ладно. Пора собирать людей. И отбить наши земли. Хотя бы ради того, чтобы спрятать этот… памятник.

Я толкнул дверь кладовки. Она с скрипом открылась, впуская тусклый свет и… проносящегося мимо волшебника из городской башни. Его длинная борода дымилась, а задница пылала ярким алым пламенем.

— Вубубубубу! — издавал он панические заклинания, меся в воздухе обугленными рукавами и оставляя за собой шлейф паленой магии и гари.

— Запахло жаренным, — философски заключил я, наблюдая, как он скрывается за углом. — Дело серьезнее некуда.

Мы с Годфриком осмотрелись. Коридор был пуст, если не считать пары храпящих в углу служанок и разбитой амфоры с чем-то кислым.

— Годфрик, собери людей. Всех, кто еще может держать оружие, а не собственную голову. Пусть офицеры соберут хоть кого-то, похожего на рыцарей. Отправь весточку разведчикам… если они еще не сбежали, решив, что мы все сошли с ума. Мы должны узнать, что творится на самом деле. И как все это произошло. И кто, — я посмотрел на него пристально, — разорил мою казну на…

— Я же говорил, Ваш фанклуб… — начал он виновато.

— Годфрик! — голос мой прозвучал, как удар хлыста. — Иди. Не нужно лишних слов. Иди и готовься к славным битвам и походам.

— Но у нас нет денег на это! — прошипел он, озираясь. — Знаете, сколько стоит один нормальный поход? Амуниция, провиант, подковы для «Колченогого»…

— Не ссы, нам задонатили, — я похлопал его по плечу с наигранной бравадой. — Один славный муж дал нам щедрую награду. Так что мы сможем позволить себе небольшой, но победоносный поход.

— Ммм… славный муж, — закивал Годфрик, в глазах его читалось смятение. — А кто он?

— Не знаю… Читатель, — пожал я плечами.

— Читатель? — Годфрик посмотрел на меня так, будто я предложил ему жениться на гигантской мыши. — Вы еще бредите? После того зелья?

— Видимо, да, — вздохнул я. — Ладно. Собирай поход. А я… пойду поищу своих девочек. Надо понять, кто еще в строю.

— Вы опять за свое⁈ — ахнул Годфрик. — Князь! Ну епты… Война на носу!

— Да не за этим! — отмахнулся я. — Успокойся. Надо же с кем-то совет держать. Или ты хочешь, чтобы этим советником был пьяный Отто?

Мы кивнули друг другу и разошлись. Я поплелся обратно в сторону пиршественного зала. Чем ближе я подходил, тем громче становились звуки хаоса: грохот, крики, пьяное мычание, звон разбитого стекла. Сердце сжалось. Ну все, думал я, там сейчас ад кромешный. Кошковоины режут друг друга, тетка устроила оргию на руинах, а Ирис повесилась на собственных чулках.

Я с силой распахнул массивную дверь.

Тишина.

Гробовая, давящая тишина. В зале, среди гор мусора и опрокинутой мебели, стояли человек тридцать. Все — самые знатные, самые влиятельные (или самые везучие, что выжили). Аскаронские лорды, мои местные бароны, несколько капитанов стражи. Все они смотрели на меня. Десятки пар глаз, полки шока, страха, похмелья и немого вопроса.

Я выпрямил спину, откашлялся.

— Война, дамы и господа, — важно заявил я, стараясь выглядеть князем, а не жертвой массового психоза. — Мы…

ШЛЕП!

Пощечина была настолько резкой и звонкой, что эхо разнеслось по залу. Это была Лира. Ее розовые волосы растрепались, глаза пылали зеленым огнем ярости и унижения. Щека у меня загорелась.

Я, не говоря ни слова, медленно развернулся и со всей дури отвесил такую же пощечину ближайшему шуту-кошколюду, который как раз неудачно проходил мимо.

— Ай! — взвизгнул он, шлепнувшись на пол. — Князь… это потому что я кошколюд?

— Ты! Ты! Ты! — Лира была в бешенстве, тыча пальцем то в меня, то в шута.

Я повернулся к шуту. Тот поднял лапы в защитном жесте.

— Это точно не я! Ей-богу! Я просто шел за еще одной бочкой! Я ни в чем не виноват!

Я повернулся обратно к Лире.

— Милая, успокойся. Я все помню. И это был пиздец. Причем ты сама творила хрень. Так что не шипи на меня.

— Ты… при всех… меня… — она задыхалась от гнева.

— Это была твоя больная идея! И моей тетки! — парировал я. — «Акт глубокого уважения»! «Очищение» под столом! Что мне оставалось делать⁈ Отказать королеве Аскарона и собственной ревнивой жене⁈

— Мой отец не должен был узнать, что я разрешаю тебе трахать кого-то кроме меня! — прошипела она так, что даже некоторые бароны попятились.

— А как он должен был не узнать⁈ — завопил я, разводя руками. — Мое «достоинство» везде! О моих подвигах слагают легенды! Знаешь, сколько я их услышал за этот пир⁈ Сотни! Кто-то даже рассказывал, что я был вскормлен соском великанши! А ты видела их соски⁈ Эм… я тоже нет… Другие говорят, что у меня божественный член, и когда я умру, надо из него сделать мощи! А еще…

— Хватит! — ее крик перекрыл меня. — Ты видел королеву? И моего отца?

— Видел, когда очнулся. Но сейчас точно не хотелось бы их встретить, — честно признался я. — Но, видимо, надо бы… ибо мы можем оказаться в полной заднице. Буквально.

— А кто тебе сказал, что у нас война? — удивилась Лира, ее гнев сменился настороженностью.

— Твой отец.

На ее лице появилось выражение глубочайшего презрения и усталости.

— Да у него всегда на все война! Когда у него прокисло молоко в кружке, он объявил войну крысолюдам! Подумал, что они решили его отравить!

— Ничего, — попытался я сохранить остатки оптимизма. — Мои разведчики…