Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

Эта встреча немного приободрила и успокоила меня: если столь трусливый духовный зверь спокойно здесь ходит, то, скорее всего, поблизости нет никаких монстров и чудовищ.

Тем не менее о каком-либо расслаблении не могло идти и речи: вокруг лес, в котором неизвестно что водится, на юге — Тёмный Источник и нежить, так что просто идти и любоваться природой — не лучший выбор, если хочешь прожить подольше.

Кстати, о природе. Здесь она была… странной. Даже слово «странная» казалось слишком мягким, чтобы описать то, что видел. На Земле я не припомню ни одного места, где в одном лесу бок о бок росли бы берёзы, ели, дубы, ивы и… пальмы с кипарисами. А здесь они соседствовали так, словно для них это было в порядке вещей. Ствол белой берёзы мог тянуться ввысь, затеняя своей листвой чёрную смолистую крону ели, а рядом распускала гибкие ветви плакучая ива, к которой впритык примыкала корявая пальма с узким пучком листьев на макушке. Всё это выглядело не как плод человеческого садоводства, а словно результат работы безумного художника, вывалившего все краски на холст и решившего, что гармония — понятие лишнее.

Поначалу показалось, что это какая-то прихоть местного климата, но чем дольше шёл, тем сильнее росло ощущение, что этот лес живёт по своим собственным законам, никак не связанным с привычными мне и заученными в школе. Здесь не действовали земные правила распределения растений: нет болотных зон, но стоят стройные, влажные кипарисы; нет песка, но есть пальмы; рядом с мхом, любящим тень, росли травы, которым нужен яркий солнечный свет. Словно этому лесу было наплевать на такие мелочи, как совместимость почвы, освещения, температуры и произрастающих здесь растений.

Большинство деревьев и кустарников, которые мне встречались, выглядели, на первый взгляд, обычными, но только на первый. Чем внимательнее я всматривался, тем чаще замечал странности: то слишком ровный, будто отполированный, ствол; то листья, которые дрожали при полном безветрии; то тень от ветвей, колыхающуюся в сторону, противоположную движению ветра. Иногда попадались и такие растения, от которых исходила едва ощутимая, но всё же ощутимая аура — неуловимое давление, от которого хотелось замедлить шаг и обойти стороной.

К подобным деревьям я старался не приближаться. Бин Жоу знал многое об опасностях пустыни, но почти ничего — об угрозах, скрытых в лесах. Память этого тела могла подсказать, как различить ядовитую песчаную змею или обойти логово пустынного червя, но была почти бесполезна здесь, где даже обыкновенная на вид берёзка могла оказаться древним магическим существом, способным выжать из человека жизненные силы, или жилищем злобного духа.

Звуки в этом лесу тоже были странными. Да, пели птицы и стрекотали насекомые, но всё это звучало как будто приглушённо, словно я слушал не живой лес, а его отдалённое эхо. Иногда сквозь этот фон прорывались одиночные звуки — резкий треск ветки, шорох листвы, лёгкое постукивание, которое могло быть как игрой ветра, так и чьими-то осторожными шагами. Я не видел людей с момента ухода от каравана, и чем дальше углублялся в чащу, тем сильнее ощущал безлюдность этого места. Но это была не пустота, а именно безлюдность — пространство, в котором ты лишний, в котором всё живое словно наблюдает за тобой, даже если ты никого не видишь.

Иногда я замечал странные «просветы» между деревьями — участки, где трава была примята, а стволы стояли так, будто их кто-то специально расставил в полукруг. Память Бин Жоу упрямо молчала, но внутри что-то подсказывало: туда лучше не соваться. В таких местах воздух казался чуть плотнее, как перед грозой, и в нём чувствовался привкус странной, едва уловимой пряности на языке.

Не знал, существуют ли здесь деревья-хищники, а легенд о подобных монстрах местный фольклор хранил во множестве, но в каждом втором стволе, что попадался мне на пути, виделась угроза, возможно, иллюзорная и надуманная, но рисковать и проверять на себе, приближаясь, не хотелось. Я не доверял даже цветам: слишком уж вызывающе они смотрелись в этой глухой тени, слишком ярко сверкали лепестками, словно заманивая. На Земле я мог бы спокойно присесть у поляны с маками, но здесь мысль о том, чтобы сорвать цветок, казалась какой-то опасной и немного пугающей.

И всё это при том, что, по меркам этого мира, данный лес считался «обычным», «спокойным» и относительно безопасным. Слишком уж много в нём было неподвижных «наблюдателей», слишком часто я ловил на себе ощущение взгляда, исходящего то ли от кривого дуба, то ли от густой кроны еловых ветвей.

Мои же земные знания здесь вообще не играли никакой роли: даже обычная берёзка, как например та, которую я только что обогнул по почтительной дуге, могла оказаться магическим растением или служить обиталищем какого-нибудь злобного духа.

Кстати, о духах. Вот от кого мне точно надо держаться подальше, так это от них. Даже всех умений голема может не хватить, чтобы справиться с этими призрачными созданиями. Духам плевать на обычное оружие — они его попросту не ощущают. А та относительно простая магия, что досталась мне в наследство от Бин Жоу, способна отогнать лишь самого слабого духа. Чтобы справиться с подобным противником, надо быть магом астрала. А чтобы овладеть этой школой магии, необходимо достичь четвёртой ступени Возвышения или обладать врождённой предрасположенностью именно к этой магической школе.

Немного успокаивает то, что духи обычно привязаны к одному месту и не могут покинуть определённую область, размер которой зависит от силы призрачного создания. То есть, в теории, вовремя заметив духа, от него можно банально убежать — благо моё новое тело умеет бегать очень быстро. Правда, память Бин Жоу хранит и рассказы о духах, способных свободно перемещаться, но я очень надеюсь, что столь редкие твари мне не попадутся.

Помню, когда впервые осознал, в какой мир занесло мою душу, то долго не мог понять, как людей здесь ещё не уничтожили и не сожрали многочисленные монстры, нежить, духи и прочие твари. Потом я немного разобрался в этом вопросе, но всё равно иногда кажется, что обычному человеку в этом мире отведена роль беззащитной добычи. Практики, конечно, эту безрадостную картину немного скрашивают, но их не так уж и много — особенно практиков высоких ступеней Возвышения, которые действительно могут противостоять даже самым сильным чудовищам. Таких — совсем немного.

Мой изначальный план ввести в заблуждение возможных преследователей, направившись на запад от той поляны, на которой были перебиты караванщики, уже был выполнен. Многокилометровый поход по устью ручья должен был скрыть мои следы. А вот что мне делать дальше и как вообще жить теперь? Этот вопрос я усиленно обдумывал, пока шёл по этому непривычному для меня лесу.

Ещё месяц назад я хотел наложить на себя руки, но сейчас, ощущая, как тело подчиняется моей воле, меня переполняли совсем иные желания. Если отбросить все посторонние мысли и оправдания, то банально хочется жить. Причём жить обязательно свободным и, что очень желательно, не испытывать при этом никаких финансовых проблем.

И вот с желанной свободой у меня были самые большие вопросы. Пройдёт какое-то время, и создатель Бин Жоу поймёт, что с его драгоценным шедевром что-то не так. Вряд ли он догадается, что в тело голема вселился чужой иномировой разум. Скорее всего, подумает, что по какой-то причине Бин Жоу не смог вернуться: ранение, плен — не важно что. Но старец в горах определённо пошлёт своих людей найти голема, снабдив их новым управляющим кулоном.

Однако пустыня довольно далеко от того леса, по которому я сейчас иду. Следовательно, у меня есть какая-то временная фора, которую желательно использовать по максимуму. В идеале — вообще устранить саму возможность того, что это тело будет кем-то заново подчинено. Но вот выполнить эту задачу совсем не просто: для этого мне нужно достигнуть ступени Возжигания Внутреннего Пламени, то есть подняться на две ступени выше, чем сейчас. Причём сделать это за относительно короткое время, пока меня не найдут слуги старца с горы. Но иных вариантов нет. Никаких иных возможностей навсегда избавиться от угрозы управляющего амулета я банально не знаю.