Сошествие в Аид (ЛП) - Райли Хейзел

— Оставь.

Кажется, я Джек не слишком мила. В одном я уверена: увидев меня с Хайдесом в коридоре три ночи назад, она остыла ко мне окончательно. Отводит глаза, со мной почти не говорит. Не то чтобы я страдала — уверена, ей понадобится время, чтобы выветрить из памяти мои сиськи.

Ньют ляпает ладонью по столу — Лиам вздрагивает, трубочка остаётся у него во рту.

— Полегче, дружище? — бурчит он. — По крайней мере, они оплатили ей билет.

Перси, до сих пор молчавший, поджимает губы:

— Вы оба правы, как ни странно. С одной стороны — всего лишь бал. С другой — это же Лайвли и Греция.

Ещё мне не хватало его комментариев по поводу моей жизни. Игнорирую — не хочется срываться и устраивать ссору ещё и с ним.

В кофейне этой ночью пусто. Поэтому, когда дверь распахивается, мы все поднимаем головы. Ньют с досадой цокает:

— Стоило вспомнить…

Входят Хайдес и Гермес. Нас они замечают сразу, и на лице Хайдеса проступает самодовольная ухмылка. До нашего столика добираются за секунды. Блестящие ботинки Гермеса бросаются в глаза всем.

— Добрый вечер, котики, — машет Гермес. Потом кивает на Лиама: — Шоколадный фраппе тут огонь. Отличный выбор.

Лиам счастлив, что кто-то оценил его напиток:

— Замечал, что с жёлтой трубочкой вкус ещё лучше? Говорят, я псих, но это чистая правда.

Глаза Гермеса округляются:

— Точно! Я всегда так говорил!

Хайдес наблюдает обмен репликами с выражением отвращения:

— Закончили? — Затем переводит взгляд на Перси, сидящего справа от меня. — Ты.

Перси напрягается:

— Да?

— Встань.

— С чего вдруг?

— С того, что рядом с Хейвен сяду я, — произносит так, будто это очевиднейшая вещь в мире. Жестом велит подчиниться.

Перси не двигается. Все вокруг на нас таращатся. У Гермеса — развесёлая улыбка:

— Возьми стул и пересядь куда-нибудь.

Лиам трагически втягивает воздух:

— Вот бы мне такие яйца. — Мы все разом смотрим на него. Он хлопает рукой по рту: — Не в сексуальном плане. «Яйца» как «смелость». Хайдес меня немного пугает.

Устав терять время, я сдвигаю свой стул так, чтобы Перси оказался рядом с Лиамом, а я — во главе стола. Хайдес довольно скалится Перси и придвигает стул к себе. Садится, как на царский трон.

Гермес за моей спиной начинает перебирать мои волосы:

— Ну что, Хейвен рассказала, что на неделе у неё намечается поездка?

У Ньюта злость вспыхивает с новой силой:

— Она никуда с вами не поедет. Тем более — к вашим родителям на какой-то зимний бал.

— Мы вообще-то не наркобароны-убийцы, — обижается Гермес. — Ну, то есть Аполлон в детстве случайно угрохал мышку, но это… случайность. А мы с Афродитой иногда курим травку, но не…

Хайдес поднимает ладонь:

— Хватит, Герм, мы поняли. Ты всё портишь, остановись.

Ньют, Джек, Перси и Лиам — с отвисшими челюстями. Не виню. Братья Лайвли на новичков всегда действуют именно так.

— Короче, — продолжает Хайдес. Его рука ложится на спинку моего стула за моими плечами — возможно, машинально. — С твоей драгоценной сестрёнкой ничего не случится. Обещаю.

Ньют выглядит так, словно Хайдес только что объявил, что меня повесят вниз головой над костром ради сатанинских ритуалов:

— Почему я должен тебе верить? И убери от неё руку.

— Потому что мы с ним и Аполлоном — Группа поддержки Хейвен, — встревает Гермес.

Ньют выгибает бровь:

— Чушь. — Потом смотрит на меня: — Хейвен, пожалуйста. Не делай этого. Мысль о том, что ты там, с ними, — меня передёргивает.

Если бы он знал, что мы с Хайдесом творили в библиотеке, передёргивать перестало бы. Похоже, Хайдес думает о том же — усмехается и качает головой.

— Ньютон…

— Это не моё имя.

— И мне плевать, — лезвием отвечает он. — С твоей сестрой ничего не случится, потому что я этого не допущу. Хейвен полетит в Грецию, потому что так хочет. Можешь страдать, сколько влезет, но ты её не остановишь. Выплеснись в дневник или начни писать стихи, как твой дружок Лиам — помогает.

— Или заведи блог на Tumblr, как у Хайдеса, — кидает Гермес.

Я едва сдерживаю улыбку. Высовываю руку назад вслепую — он даёт мне «пять». Брат и друзья смотрят на нас всё растеряннее.

— У Хайдеса есть Tumblr? — на секунду сбивается Ньют.

— Нет, — рычит сам объект. Тянется ударить брата, но Гермес отскакивает, визжа.

Ненадолго все умолкают. И когда мне кажется, что Ньют смирился, он вздыхает:

— Хайдес, ты мне не нравишься. И мне не нравится, как ты смотришь на мою сестру. Ты — последний человек на земле, которого я хотел бы видеть рядом с ней. Даже если речь просто об очереди в кофейне. Держись от неё подальше.

Я склоняю голову, краснея от всего, что у нас было с Хайдесом. И потому что знаю — сейчас начнётся. Рядом Хайдес наваливается вперёд и стукает локтями по столешнице:

— На минуточку: я хочу затащить твою сестру в постель. Ровно так же, как она хочет оказаться там. Я не мудак и не тот «плохой парень», за которого ты меня держишь. Так что займись, черт возьми, своими делами и дай ей жить.

Муха пролетит — услышишь. У Лиама трубочка повисает в воздухе, зажатая губами. Выскальзывает, падает ему на колени — он даже не шевелится.

Брат открывает рот — и тишина. Пытается снова — пусто. Несколько глубоких вдохов, барабанит пальцами по столу, кусает губу так, что я боюсь, он себе навредит. Мне больно, что он из-за меня так.

— Ньют, — шепчу. — Всё будет хорошо. Пожалуйста, перестань жить моими тревогами и живи своей жизнью.

Он не отвечает и даже не смотрит на меня, но я знаю — услышал. Перси гладит меня по спине и улыбается:

— Да, Ньют, доверься сестре.

— А ты доверься, что эту руку я тебе отрежу, — бурчит Хайдес так тихо, что, кажется, слышу только я. Судя по роже Гермеса — не только.

Напряжение, вроде бы, спадает. Гермес с Лиамом обсуждают фраппе и, какая трубочка к нему «лучше». Джек что-то втолковывает Ньюту своим обычным серьёзно-усталым тоном. Я молчу — слишком отчётливо чувствую руку Хайдеса за спиной и его ладонь, свисающую рядом.

И тут Ньют резко встаёт. Метает в меня взгляд, полный ненависти. За столом оседает тишина. Лиам тянет руку с фраппе к Гермесу. Стакан перекрывает мне обзор — я подхватываю его и передаю Гермесу.

— Ты дура с болезненной тягой к говёным решениям. В какие ещё передряги ты должна влезть, чтобы научиться? Газетная статья, игры Афины — и теперь поездка в Грецию? Серьёзно, Хейвен, у меня в голове не укладываетс…

— Следи за языком, — шипит Хайдес, наваливаясь на моего брата с глазами, налитыми злостью. — И сбавь тон.

От этого у Ньюта настроение не улучшается. Похоже, видеть, как Хайдес встаёт на мою защиту, — последняя капля. Он сжимает кулаки и резко выдыхает. Знаю, как ему хочется огрызнуться Хайдесу, но он заставляет себя бросить напоследок взгляд на меня:

— Иногда я жалею, что ты моя сестра. А в остальном — делай что хочешь. Только потом не приходи ко мне реветь.

Он пролетает мимо Гермеса, как ураган, и Джек сразу же устремляется следом. Я сама не понимаю, чего хочу: броситься за ним и спросить, когда это я вообще приходила к нему плакаться, или остановить её и сказать, что, если уж так хочет ему понравиться, пусть честно признается в своих чувствах. Вместо того чтобы по привычке занимать сторону против меня — лишь бы угодить.

— Позорище, — заключает Лиам.

Да, было позорно. На редкость — Лиам прав. Позорно, потому что брат обозвал меня дурой при всех, отчитал как ребёнка — и потому что… он чертовски прав. Поехать в Грецию — первая в списке самых плохих моих идей. Но как объяснить, что лечу я туда из-за Хайдеса? Из-за парня, которого он хочет держать от меня подальше, а я всеми способами стараюсь придвинуть ближе. Будто между мной и Хайдесом вообще может что-то быть.

Кто-то трогает меня пальцем за плечо.

— Пойдём отсюда, — шепчет мне в ухо Хайдес.

Знаю, он хочет, чтобы я посмотрела на него, но у меня блестят глаза, а плакать на людях я терпеть не могу.