Я развернулась, чтобы уйти, но она вдруг мазнула мне рукой по спине. Неловко, словно боялась упустить.
— Постой.
Я спустилась с лестницы и только внизу обернулась. Мне нравилось, что нас разделяли ступени. В чем-то Элла была права: мы представляли опасность друг для друга. И хотя я в целом контролировала себя очень плохо, все равно подозревала, что охотник из меня получится страшный. Повлияет моя худшая половина.
— Что?
— Прости. Хотя бы прости.
— Кажется, поздно просить прощения у меня. Или хочешь извиниться перед всей страной? Перед теми, кто выживет.
— Я в этом не участвовала. Я не хотела.
Я не удержалась от злой усмешки.
— Может быть, не в предательстве, но все остальное помнится мне иначе. Ты лично разбила мой медальон. Ты, а не твоя сестра. Единственное напоминание о маме, которая сейчас уже мертва. Как и все жители приграничья. Благодаря твоей семейке.
Я замолчала. Мы стояли и смотрели друг на друга. А я только начинала понимать, что сказала. Что озвучила вслух, хотя избегала этого даже в мыслях.
Что больше не увижу маму.
— Ты не поверишь, если я скажу, что не хотела его разбивать.
— Не поверю! — отрезала я.
— Когда он оказался у меня в руках, я почувствовала нечто. Демоническое.
— Ага, Миранду, — фыркнула я.
— Нет, — покачала головой Элла. — Что-то внутри него. Мой дед был хорошим артефактором. У меня есть небольшой дар, но его не развивали. Слишком простая профессия, отец бы не одобрил. Такие вещи зачаровываются кровью или отпечатком ауры определенного…
— Я знаю, — перебила я ее. — Простолюдинки тоже учатся.
Мы давно предполагали, что медальон должен был скрыть меня от кого-то, на кого был настроен.
Демоническое. От Эланда, от кого же еще. Только мама не знала, кто он такой, а потому решила, что медальона хватит. Чего-чего, а вот его крови она могла запасти в стазисе достаточно. Ничего необычного для зельевара, они часто хранят все подряд. Только мне от одной мысли становилось дурно.
— Да, но обычно по артефакту ничего нельзя определить.
— Что ты хочешь сказать? — не выдержала я. Мне нужно было возвращаться к Дайсу.
— В нем было очень много магии. Демонического огня. От него стало так жутко, что я швырнула его, не успев даже подумать. Мне нужно было избавиться от него.
— Потрясающе, — прошипела я.
— Отпечаток из него можно было бы достать. До того, как все разбилось, — наконец призналась она в том, в чем, видимо, и собиралась.
А мне начинало казаться, что она специально тратит мое время. Задерживает здесь. Пока я не поняла…
— Хочешь сказать, что я могла еще тогда, давно, узнать, кто мой отец? Что мама отдала мне ответ, и нужно было только дождаться, пока до какого-то дракона это дойдет? Что все, вообще все могло пойти иначе, стоило мне только дать медальон кому-то другому?
Элла смотрела на меня растерянно. Она не понимала, о чем я, но это и не имело значения. Тогда, в Эгертайхе, никто из нас не знал, зачем меня забирали в столицу. Никто не знал, какие мне предстояли пытки, кто и как станет копаться в моей магии и моей голове. Что станет с мамой, хоть не было и сомнений, что придут и за ней. Наверное, она подозревала, что мы не встретимся вновь. Что ее не оставят в живых. Но она нашла способ — отдала мне всё. Всё, что смогла спрятать от чужих глаз. И однажды я бы нашла…
И не оказалась бы сейчас здесь. Война не началась бы так скоро. Возможно, я уже успела бы открыть полную силу. Найти способ ее открыть. Но меня лишили не просто ответа. Меня лишили главного — времени.
Сама того не зная, Элла, пока пыталась очистить душу, оказала мне услугу. Добавила последнее, чего мне не хватало, чтобы поверить в свое решение. Чтобы оправдать жертву. Пусть не тысячи, но одну. Самую близкую мне.
Император поддерживал силы драконов. Сумасшедший император, отказавшийся от своей истинной пары, но все же он поддерживал баланс. Магия не дается просто так, у нее всегда есть ограничения и цена. Огненный дракон платил эту цену своей жизнью и долгом. Эта роль должна была перейти Адриану в его следующий день рождения, ему предстояло вернуть былое величие, стать гораздо сильнее отца. Но отнятое время! Сейчас у Адриана не было силы, а император покинул нас. Поддержки не осталось. Никакой. Существовал лишь один способ исправить это быстро.
Я развернулась и побежала к Дайсу.
Он ждал на прежнем месте, хмуро глядя в окно на отвратительно чистое небо. Оно совсем не подходило такому дню.
Я протянула ему кольцо. Он взял, взвесил его на ладони.
Его лицо превратилось в непроницаемую маску. Но я знала, что за такими и прячут самую страшную боль.
— Она сказала, что если мне потребуется помощь, я могу довериться ему.
Не стала называть имени. Дайс прекрасно понимал и сам.
— Для этого я подарил его, — он невесело хмыкнул. — Знал: она однажды использует его, чтобы я не смог отказать. Эта женщина не останавливается ни перед чем.
— Она пожертвовала глазами ради любви. К вам, — тихо проговорила я. Это не был вопрос. Я чувствовала, что не ошиблась.
— Против моей воли.
— Чтобы вы помогли ему. Ее жертва будет напрасной, если я не сделаю того, что должна. И моя. И моей мамы. И еще тысяч солдат.
— Ты так веришь в него?
— Верю. И она верила в вас.
— Сильнее, чем я.
— Сильнее, чем все.
Глава 85. То, что мне дорого
Я вышла в сад к пруду и остановилась на тропинке. Вода не светилась, ей не было до меня дела. Она вполне разделяла пустоту в моей душе. Никаких эмоций — никакого света. Мне и самой было нечем питать свою сущность, не говоря уже о том, чтобы делиться с кем-то. А может, виной всему стало то, что Адриану уже было все равно. Что любые действия напрасны. Что драконов золотого рода больше нет. Одного дракона с раной, которую я должна была закрыть собой, как оторванная частичка души.
Дайс не пошел со мной. Остался припрятать тела стражников и занять их место. Кто-нибудь в любом случае задастся вопросом, что здесь произошло, но много времени мне и не требовалось. Либо у меня что-то получится, либо нет. Я так до конца и не представляла, что нужно делать.
Маркус не появлялся, и я сочла это хорошим знаком. Значит, Миранда с ним еще справлялась. Аланнис тоже не было видно. Что бы ее ни задержало, я надеялась, что она поторопится вниз.
Дракона я заметила сразу. Он кружил над дворцом. Высматривал что-то. Или кого-то. Потому что стоило ему заметить меня в саду, как он устремился вниз. Опустился передо мной, не меняя обличия, из-за чего занял ужасающе много места. Одной лапой ему и вовсе пришлось стоять в пруду.
Качнул головой и недовольно фыркнул. В ярких солнечных лучах шкура казалась синее, чем обычно. Не такой темной.
На крыльях виднелись глубокие порезы и следы ожогов.
Я протянула руку ладонью вперед, и он ткнул в нее прохладным носом.
— Раз ты вернулся — значит, надежды нет.
Он моргнул огромными желтыми глазами и снова тронул носом мою ладонь. Шейн никогда не бросил бы Адриана, если бы видел смысл продолжать искать. Но он вернулся сюда. Чтобы защитить то, что Адриану было дорого. Таков был приказ, и мы оба отлично знали это.
— Не нашли?
Он качнул головой. Пошевелил крылом, словно хотел пожать плечами или развести руками. По воде пошли волны.
Желтые глаза извинялись.
— Может быть, найдется сам, — озвучила я свою единственную надежду. Может быть, Адриан увидит свет. Свет одного из жемчужных прудов. Мне нужна была эта мысль. Потому что если нет надежды, то не остается и смысла сражаться.
Прозвучало так жалко, что мне и самой стало противно. Я опустилась на колени на краю пруда. Вода намочила штаны, но я не чувствовала ни холода, ни влаги. Будто ничего и не происходило.
Дракон наклонил голову и отпихнул меня носом. Заставил упасть на спину. А потом стал пихать снова и снова, не давая подняться.
— Прекрати уже, — попросила я, едва сдержавшись от крика. — Ты тоже считаешь, что все бесполезно?
