— Я не могу указывать Елене, что ей делать! — сопротивляется Моника-Лариса. — У меня нет с ней связи! Когда она хочет меня увидеть, тогда связывается со мной сама!
На лице моей «подруги по счастью» (это ее вариант принятия ситуации) растерянность и испуг.
— Делай что хочешь! — твердо говорю я. — Шамань. Колдуй. Напиши ей письмо, сообщение. Отправь телеграмму. Мне всё равно! Я должна сама с ней встретиться и поговорить! Сделай так, чтобы она захотела увидеть меня!
— Всё, что она хочет сообщить тебе, она передаст через меня! — успокаивающе уговаривает меня Моника-Лариса.
— Кто мне даст гарантию того, что ты передаешь информацию именно от нее?! — наступаю я, заставляя интеллект девушки напряженно подбирать аргументы. — Может, никакой Елены и нет! Может, это ты развлекаешься!
— Ох! — нервно кусая губы, говорит Моника-Лариса. — Как же тебе доказать…
— Только реальным свиданием с Еленой! — резко отвечаю я, перебивая девушку. — Не надо мне ничего передавать! Мне надо поговорить с ней лично! Это мое условие!
— Тебя возвращают домой, а ты условия ставишь?! — возмущается Моника-Лариса. — Ты должна быть благодарна…
— Всё! — жестко останавливаю я поток хлипких аргументов собеседницы. — Встреча с Еленой. И как можно скорее. Иначе…
Моника-Лариса смотрит на меня с испугом:
— Что иначе?
— Иначе я либо обвенчаюсь с Решающим по всем их дурацким правилам — и не видать, вернее, не слыхать вам с Еленой его имени до венчания как своих ушей! Либо выберу себе кого-нибудь из свиты Их Величеств — и тогда вам не слыхать его имени тем более! — легко и с удовольствием шантажирую я расстроенную подругу.
Моника-Лариса уходит от меня с выражением крайней озабоченности на лице, а Франц, в образе серебряно-серого кота подслушивающий наш с ней разговор, одобрительно говорит мне:
— Вот можешь, когда захочешь! Наконец-то проявила решительность! А то я с тобой тут на пару сотен лет застряну!
Дворец Их Величеств, кстати, представляющий из себя архитектурный ансамбль из пяти отдельных главных зданий (на каждого Короля и одного Императора), жужжит, как растревоженный улей. Все готовятся к венчанию и свадьбе Последнего Решающего Империи с Обещанной Лунет Пэти (историю настоящей Лунет засекретили, по словам Первого Хранителя Империи Андрэ Бошара). Во дворец завозят огромные рулоны самой разнообразной ткани — белой в черный горошек.
— Вы несколько ошеломили придворных и Их Величеств! — докладывает последние сплетни Нинон. — Белый в горошек — такого выбора Империя еще не видела! Дамы соревнуются в выборе самого удачного фасона и спорят, даже ставки делают, по поводу фасона вашего свадебного платья.
— Рада, что заняла ваших… наших придворных делом по такому серьезному вопросу, — иронизирую я. — Мне бы их заботы!
— У вас есть забота! — напоминает улыбающаяся служанка, глядя на меня с глубокой симпатией. — Вам действительно надо выбрать фасон! Госпожа Амели нервничает и волнуется!
Портниха и ее помощницы появляются немедленно. Госпожа Амели показывает мне совершенно чудесные акварельные зарисовки: модели венчального и свадебного платьев. Их, оказывается, будет два! Очуметь! Одно вообще на полчаса — постоять у Алтаря! Ну… как постоять… В нем меня и похоронят… Второе платье и не понадобится…
Но устоять перед великолепными образцами не удается, слишком они прекрасны. Я выбираю, и мой выбор приводит госпожу Амели и преданную Нинон в восторг.
— Это лучшее из того, что достойно вас! — причитает она.
Венчальное платье, белое в черный горошек, разумеется, представляет из себя самый невинный образ невесты, который можно только вообразить. Кружевной ворот под горло, закрытые плечи. Образ Невесты целомудренной, нежной и… богатой. Каждый черный горошек замечательного атласа украшен бриллиантом. А горошков этих… уйма!
— Можно еще ворот, закрывающий горловину, расшить бриллиантами, — показывает мне другой вариант этого же платья госпожа Амели.
— Венчальное платье оплачивает семья Обещанной или Первый Хранитель? — любопытствую я.
— Венчальное — господин Решающий, — охотно рассказывает довольная портниха. — А свадебное сам Император!
— Тогда у венчального и горловину расшивайте, и весь подол тоже, желательно в два… нет! в три ряда! — мстительно говорю я. — Они настоящие или типа Сваровски?
Госпожа Амели меня не понимает, пугаясь:
— Почему сворованные? Лучшие бриллианты из коллекции господина Решающего!
Надо же! Он и бриллианты коллекционирует, а не только невест! Прекрасно! Вот пусть и раскошелится! Может, немного обеднеет!
Примерка, возня с нитками, иголками, булавками и прочим утомляет меня. Видя, как я устала, госпожа Амели со вздохом соглашается сделать перерыв на пару часов.
Должна же быть тут у них бытовая магия? Раз — и платье готово! Нинон, словно прочитав мои мысли, говорит:
— Эх! Как жаль, что во дворце запрещено использовать магию! Вы бы это платье просто по эскизу за пару минут наколдовали! И не устали бы так! Но Решающий велел вам находиться только здесь!
Я? Наколдовала бы? Понятно…
Когда я практически засыпаю после выпитой чашки чая прямо в кресле, в мою комнату приходит Моника-Лариса. Она бледна, возбуждена и заметно напугана. Дождавшись ухода Нинон и не обращая внимания на лениво растянувшегося на ковре императорского кота, девушка шепчет, оглядываясь по сторонам:
— Елена готова с тобой встретиться. Для этого ты должна покинуть дворец. Она посоветовала отпроситься на прогулку в Великий Парк. Это единственная возможность.
Великий Парк?! У них тут всё Великое…
— Отпроситься? — переспрашиваю я. — Меня могут не отпустить?
— Конечно! — удивляется она моей неосведомленности. — Всё! Решающий выбрал Обещанную. Вся Империя в шоке и в маразме. Только и разговоров, что про венчание, Алтарь и свадьбу. Усилена охрана всего и вся. Общественные настроения от эйфории о скорой Великой победе над Тьмой до упаднического пессимизма по поводу неминуемого Великого поражения.
— Ничего себе! — действительно удивляюсь я.
— Еще в городе сплетничают о том, что везде шпионы Культа Непрощенных! — зловеще шепчет Моника-Лариса, словно мстит за все свои переживания по моему поводу. — Они хотят выкрасть Невесту!
— Меня?! — нервничаю я, вспоминая, что, по мнению Андрэ Бошара, этого Культа и нет вообще, но это мало успокаивает.
— Да! — возбужденно реагирует на мой испуг подруга. — Именно!
— Вот привязались! — рычу я от отчаяния. — Один жениться хочет, несмотря на опасность моей гибели прямо у Алтаря, другой — развеять, третьи — украсть, чтобы что? Тоже уничтожить? Что им всем сделала Любка Тихомирова?
— Просто у тебя такая удивительная судьба! — как может, неожиданно утешает меня Моника-Лариса. — Вот я бы без помощи Елены и Антона никогда сюда не попала бы! А тебя Магия выбрала!
— Может, поменяемся? — с микроскопической надеждой спрашиваю я. — Я даже готова стать Обещанной этого мерзкого Лефевра! А ты на мое место! Давай?
— Если бы… — мечтательно говорит девушка, закатывая голубые глаза. — Я бы с радостью! Господин Решающий, она такой… такой… брутальный, харизматичный, красивый, могущественный. И Первый Маг Империи!
— Ага! — фыркаю я в ответ на такой пространный комплимент восторженной дурочки. — Последний Решающий и Первый Маг! По совместительству. Хорошо устроился на двух ставках! Халява!
— Почему в тебе нет романтики? — удивляется подруга. — Вот ни капельки!
— Зато у тебя перебор! — обвиняю я. — Просто залита романтикой по крышечку!
— Мне кажется абсолютно нормальным хотеть попасть в сказку о любви! — искренне спорит Моника-Лариса.
— Это если о любви! — возражаю я. — А моя сказка о Красной Шапочке! Сожрут — недорого возьмут! И никакой надежды на охотников!
Мою просьбу о прогулке в Великий Парк Андрэ Бошар воспринимает со странным пониманием:
