Стерва. Искушение (СИ) - Виннер Лера

Голос, которым он говорил все это, и внимательный взгляд затягивали как будто в пучину, и я едва успела увернуться, когда мгновение спустя он потянулся к моему лицу.

— Ты вообще слишком много смеешь.

Нужно было и правда выставить его прямо сейчас и в таком виде.

Вместо этого я сжала его плечо и развернула, укладывая на спину.

Тобиас не пытался возражать или сопротивляться, и тем лучше было для него, потому что мгновение спустя его руки оказались зафиксированы над головой. Не больше свободы, чем прошлой ночью, разве что ему будет немного удобнее.

Сидя над ним, я уже собралась сказать об этом, когда он вдруг засмеялся, — тихо, чтобы не было слышно за стеной, но очень весело.

— Это дело чести — быть сверху, да?

— Слишком много болтаешь про честь.

Теперь, будучи уверенной в том, что без моего на то позволения он не пошевелится, я могла неспешно провести ладонью от его живота вверх по груди, рассмотреть как следует. Оказалось, что дорожный летний загар к этому светлокожему человеку почти не приставал.

Тобиас послушно умолк и не мешал мне изучать себя ощупью, скользить пальцами по боку и груди, задеть ногтем отвердевший сосок.

Его и правда все это заводило…

Откинув начавшее мешать одеяло, я скрутила волосы в узел, чтобы не падали на лицо и не закрывали обзор, а потом провела по его груди уже обеими ладонями. С легким, но лишь дразнящим нажимом, опустилась по ребрам к спине.

На нем не было шрамов.

Любой солдат так или иначе оказывался разукрашен в большей или меньшей степени. Тобиас же мог похвастаться полным отсутствием каких-либо физических изъянов, и чем больше я убеждалась в этом, тем крепче становились все мои нехорошие подозрения на его счет.

— Ты так смотришь, как будто я тебе отвратителен.

Вот теперь его голос звучал уже хрипло, но от былой игривости в нем не осталось и следа.

Я вскинула взгляд, чтобы встретиться с ним глазами именно сейчас.

— Я смотрю так, будто от тебя стоит ждать проблем. И мне очень хотелось бы понять, каких.

Его живот напрягся, а мышцы ощутимо дрогнули, когда я провела кончиками пальцев по узкой дорожке волос, уходящей за пояс.

— Я не доставлю тебе проблем. Напротив, могу помочь решить твои.

— У меня нет проблем.

Я улыбнулась ему, с нажимом ведя вверх по его животу и груди раскрытыми ладонями, и он так приятно задохнулся от неожиданности.

Сбился, а потом снова засмеялся:

— А я вот насчитал как минимум три.

Он был чертовски прав, но думать об этом мне не хотелось. К тому же я так удачно нашла способ сбить с него спесь.

— Заткнись, князек.

— Заткни.

Он был весь напряжён, как натянутая тетива, и добавляя ему мучений, я склонилась над ним ниже, как будто собиралась поцеловать.

— Уверена, ты и сам прекрасно справишься.

Тобиас потянулся навстречу, и в этот же момент я отстранилась, чтобы без лишних промедлений стянуть с него штаны.

У меня оставалась некоторая надежда обнаружить шрамы там… Но нет.

Задумчиво поглаживая его бедро, я окончательно убедилась в том, что этот человек точно не воевал и не терпел лишений, способных непоправимо сказаться на его внешности.

Он был уже полностью готов, и легко развёл колени шире, когда я сжала его член у основания, потерла ребром большого пальца.

Вчера на этом члене мне было очень хорошо. Не имея возможности сделать ровным счётом ничего, этот человек здорово постарался для меня самим фактом своего появления. К тому же была великолепная комната, в которой мы коротали эту ночь…

Момент для того, чтобы выразить Тобиасу свою сдержанную признательность, был самый что ни на есть подходящий, и я принялась неспешно ласкать его обеими руками, методично и неотвратимо подводя к самому краю.

Он и правда молчал. Молчал и прожигал вновь потемневшим взглядом. Я кожей чувствовала, как этот взгляд скользит по мне, по обозначенной, но скрытой рубашкой груди к животу и ниже. Так, что дышать делалось горячо и трудно.

От того, как сильно этот человек хотел получить меня, становилось почти что страшно. Это было даже не желание, с которым любой мужчина смотрит на красивую женщину, а какая-то тёмная и дикая потребность, настолько глубокая, что я была вынуждена ему поверить — подвернись ему шанс, так просто он меня не отпустит. Не раньше, чем сделает всё, что успел себе навоображать. Отчего-то мне казалось, что прийти в его голову может очень и очень многое.

Это были опасные, ненужные, не имеющие отношения к реальной жизни мысли, вот только от них так сладко начинало тянуть внизу живота.

Дыхание Тобиаса стало частым и прерывистым, и я притормозила, чуть сбавила темп, заставляя его почти застонать от разочарования.

Он лежал передо мной полностью обнажённый, не способный предпринять буквально ничего, и возвышаться над ним, оставаясь в одежде, было особенно приятно. Как разбирать его самомнение по кирпичику.

— Ханна.

И всё же я непозволительно увлеклась, потому что в момент, когда он обратился по имени, мне показалось, что спину окатили ледяной водой.

Тёмный и очень нехороший взгляд Тобиаса задержался на ямках моих ключиц, и его можно было бы счесть рассеянным, если бы не интонация, с которой он меня позвал.

Пораженная этим ощущением, я на мгновение замерла, но, как ни странно, он не попытался ни шевельнуться, ни посмотреть мне в лицо.

— Может, всё же окажешь ответную любезность?

Он имел в виду рубашку, конечно же.

Послав к черту мысль о том, почему так хорошо понимаю, что именно он имел в виду, я снова склонилась над ним так, чтобы он мог мимолетно почувствовать касание моей груди через ткань.

— Нет.

Он засмеялся. Глядя мне в лицо и все так же тихо, но со злым и многообещающим весельем.

— Сука.

— А ты умеешь сказать приятное, — я вернула ему улыбку, выпрямляясь.

На этот раз для того, чтобы провести ладонью по внутренней стороне его бедра.

— Это твоя маленькая постыдная слабость, да, князек? Нравится быть снизу?

— Меня зовут Тобиас.

— Нет, — на этот раз почти рассмеялась я, и снова склонилась над ним так резко, что он задержал дыхание. — Чушь. В это играть я не собираюсь.

Для закрепления эффекта я дунула на его сосок, одновременно прижимаясь бедром к его члену, и его выгнуло навстречу быстрее, чем он успел опомниться.

— Ты…

Он лишь в последний момент остановил себя от того, что рвалось с языка, и я коротко облизнула губы, наслаждаясь очередной победой.

— Если хочешь о чем-то попросить, проси как следует.

На долю секунды мне показалось, что он на полном серьезе готов меня прикончить.

Вместо этого Тобиас в очередной раз поймал мой взгляд, заставил почти замереть от пережавшего ребра любопытства и… нетерпения?

Секунда, две, три.

Я по-прежнему чувствовала его член бедром, а он — что я уже готова впустить его в себя. Его сердце колотилось под моей ладонью, и вопрос был только в том, кто кого переупрямит.

— Пожалуйста.

В том, как он произнес это, не было ни издевки, ни унижения, но было желание настолько обжигающее, почти безумное, что мне стало почти все равно.

Сама будучи не в силах изводить его дальше, я промолчала, опуская голову, и мягко накрыла губами его сосок, медленно обвела кончиком языка.

Тобиас выдохнул глубоко и так довольно, что мое собственное сердце провалилось куда-то вниз. Всего лишь ничего не значащая, почти дежурная ласка, но от меня он принял ее так, будто я как минимум решала провести губами по его члену, и хуже всего было то, что в этом он не лгал.

Это чертовски подкупало. Искушало просто расслабиться и попробовать именно так.

В отместку за саму эту мысль второй сосок я прикусила заведомо больно.

— Черт тебя побери!.. — он в очередной раз засмеялся и все же дернулся навстречу так ловко, что я едва успела увернуться от прикосновения.

Пора была с этим заканчивать.

Уже привычно оседлав его бедра, я опустилась на него сразу до конца и замерла, кусая губы.