Абсолютная Власть 4 (СИ) - Майерс Александр

— Я…

— Заткнись, — процедил Рудольф Сергеевич. — Поговорим позже.

— Да, поговорим, — сухо подтвердил фон Берг.

Георгий упал на стул, бледный как молоко. Думаю, он понимал, в какую жестокую западню угодил. И враги, и бывшие союзники — все против него.

Поэтому неудивительно, что он решил облегчить своё положение:

— Это была не моя идея, — пролепетал он.

— О чём вы? — спросил я.

— Вступить в альянс, получить выгоду и при этом намеренно саботировать военные действия… Всё это придумал не я.

Муратов подался вперёд и спросил:

— А кто?

Неверов, сгорбившись и перебирая пальцы, взглянул на графа снизу вверх.

— Думаю, вы и сами догадываетесь…

Глава 4

Милосердие и месть

— Альберт Игнатьев, — выдохнул Неверов, и его голос дрожал от страха и облегчения одновременно. — Всё это была его идея. Вступить в альянс, получить выгоду, но при этом саботировать военные действия. Он убедил меня, что граф Муратов слишком опасен, и что нужно… ослабить обе стороны конфликта.

Карцева звонко, язвительно рассмеялась.

— Ах, как же это восхитительно! Значит, твой же собственный советник водил тебя за нос, Рудольф! Шептал советы на ушко, а в это время вёл свою игру! — она с наслаждением наблюдала, как по лицу Муратова расползается гнев. — Я, конечно, всегда знала, что Игнатьев — змея, но чтобы настолько… Поздравляю, ты вырастил в своём доме настоящего мастера интриг.

Муратов не смотрел на неё. Его взгляд был прикован к Неверову, и в его глазах горел такой безжалостный огонь, что барон съёжился ещё сильнее.

— Альберт… — это имя сорвалось с губ Рудольфа тихим, смертоносным шипением. — Очень хорошо. Клянусь всеми предками, я найду этого предателя. И он умрёт. Медленно. Ему будет больно осознавать, что его гениальный план привёл именно к этому.

— Об этом позже, — сухо пресёк я, понимая, что эта информация лишь подливает масла в огонь, но не меняет сути происходящего. — Сейчас мы завершаем то, что начали. Принесите бумагу! — громко приказал я.

Вскоре слуги принесли заранее подготовленные папки с бумагами. Секретарь Муратова написал несколько экземпляров акта о капитуляции, включив туда всё, о чём мы договорились.

Если можно сказать «договорились», ведь я, по сути, просто озвучил ультиматум.

Подписание прошло в гнетущей тишине. Муратов подписывал твёрдо, его рука не дрогнула. Фон Берг, всё ещё всхлипывая, вывел своё имя корявыми, прыгающими буквами. Неверов, окончательно сломленный, поставил подпись последним, словно подписывая себе смертный приговор.

Я забрал свой экземпляр акта и передал одному из своих офицеров.

— Война официально окончена. Мои войска покинут ваши земли в течение трёх дней. Помните об условиях.

Мы с Карцевой вышли из гостиной, оставив трёх побеждённых в молчаливом отчаянии. На крыльце усадьбы нас встретил прохладный ветер и вид наших дружин, готовых к отправлению.

Эмилия глубоко вдохнула, словно впервые за долгое время могла дышать полной грудью.

— Что же, — протянула она, игриво подмигнув мне, — я получила, конечно, не совсем то, что хотела… Но в целом, я довольна. Кажется.

Она сделала паузу и шагнула ко мне ближе, подойдя почти вплотную. Её губы приоткрылись в соблазнительной улыбке.

— А теперь, Владимир, самый храбрый и удачливый полководец Приамурья… Не пора ли отметить нашу блестящую победу? Приглашаю тебя в свою усадьбу. Уверяю, я смогу сделать этот вечер незабываемым.

Она взяла меня за руку и слегка сжала. Запах, исходящий от её волос и кожи пьянил, как шампанское. Во взгляде горело обещание, от которого ни один здравомыслящий мужчина не стал бы отказываться.

Однако я забрал руку и ответил:

— Победу мы отметим позже, графиня. Сейчас мне нужно вернуться домой.

На её лице на мгновение мелькнула досада, но тут же сменилась новой игривой улыбкой.

— Ах, какая принципиальность! Ну что ж, я умею ждать. До скорой встречи тогда, Владимир. Надеюсь, очень скорой.

Она повернулась и, виляя бёдрами, направилась к своему экипажу, бросив на прощание многозначительный взгляд через плечо.

Я же сел на коня и отдал приказ к выступлению. Позади оставалась усадьба поверженного врага, а впереди лежала дорога домой.

Война закончилась. Но в воздухе уже пахло новой битвой — битвой за власть, где главным противником был хитрый и неуловимый интриган, сумевший обвести вокруг пальца всех.

И эта битва, я знал, будет не менее опасной.

Усадьба графа Муратова

Час спустя

Один из дружинников Владимира вошёл в гостиную. Не говоря ни слова, он приблизился к Муратову. Ключ щёлкнул в замке, и антимагический ошейник с глухим стуком упал на паркет.

Рудольф Сергеевич медленно провёл рукой по шее.

— Благодарю, — произнёс он сухо, не глядя на солдата.

Затем дружинник подошёл к Неверову. Тот сидел, съёжившись, и вздрогнул, когда холодный металл соскользнул с его шеи. Едва щелчок прозвучал, он вскочил как ошпаренный, и бросился к выходу, не глядя по сторонам.

Он не успел сделать и трёх шагов. Муратов подскочил с кресла со скоростью тигра. Его кулак со всей силы врезался в лицо Неверова. Раздался глухой щелчок. Георгий Викторович с коротким вскриком рухнул на пол. Из его разбитого носа хлынула кровь.

Солдат Градовых с удивлением взглянул на это, но так ничего и не сказал. Вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

И тут же, с рёвом дикого зверя, на Неверова набросился фон Берг. Он начал пинать лежащего барона, с каждым ударом выкрикивая проклятия.

— Предатель! Крыса! Ты погубил нас всех! Ты!

Муратов наблюдал за тем, как Генрих избивает визжащего Неверова, а затем рявкнул:

— Генрих, хватит! Успокойся. Он своё ещё получит.

Фон Берг замер, его грудь ходила ходуном, лицо было искажено гримасой безумия. Муратов шагнул к двери, распахнул её и крикнул в коридор:

— Дружина! Ко мне! Немедленно!

Через несколько мгновений в дверях появились несколько его солдат во главе с капитаном.

— Войска Неверова стоят лагерем к востоку от поместья, — отчеканил Рудольф Сергеевич. — Атаковать всем, что у нас осталось! Никакой пощады!

Дружинники, не раздумывая, бросились исполнять приказ. Муратов же закрыл глаза, погружаясь в себя. Его сознание устремилось к Очагу, который теперь ослаб после вмешательства Градова. Связь была тонкой, болезненной, как едва затянувшаяся рана. Силы Очага были далеко не полными, но он откликнулся на зов главы своего рода.

«Бей, — мысленно приказал Муратов. — Сожги их дотла».

Над усадьбой сгустился багровый свет. В небе над лагерем ничего не подозревающих солдат Неверова возник гигантский огненный шар. Он на миг замер, а затем обрушился вниз, превратившись в ливень из адского пламени.

Сквозь приоткрытое окно донёсся грохот, а следом — отголоски воплей ужаса и боли. Фон Берг злобно оскалился, глядя на царящий на горизонте хаос. Очаг ударил снова — столбы пламени окружили лагерь армии Неверова и медленно шли по нему, выжигая.

Обезоруженные, лишённые артефактов, бойцы барона не могли сопротивляться. А их господин сейчас лежал на полу, размазывая кровь по разбитому лицу, и глухо стонал.

В этот момент в гостиную вбежали Анна Михайловна и Евгений, наследник графа.

— Рудольф! Что происходит? — в голосе Анны звучала паника.

— Анна, уйди! — рявкнул Муратов, не открывая глаз, поддерживая связь с Очагом. — Евгений, бери командование дружиной! Добей этих ублюдков. Никто не должен уйти!

Сын Рудольфа лишь кивнул и выбежал из комнаты. Вскоре к огненной атаке Очага присоединились залпы уцелевших артефактов дружины Муратова. Солдаты Неверова, не ожидавшие удара от своих же бывших союзников, обратились в бегство, но немногим удалось уйти.

Рудольф разомкнул веки и тяжело вздохнул. Он медленно подошёл к Неверову, который, стеная, пытался подняться. Рудольф Сергеевич грубо схватил его за воротник и приподнял.