— Ты думаешь, я не слышал слухи? — Хальфдан прищурился. — О том, что ты делаешь напиток, от которого даже бывалые воины падают с ног.
Я перевёл взгляд на Конхобара. Он побледнел и едва заметно покачал головой — не он проболтался.
— Это… эксперимент, — начал я. — Ещё не готово.
— Покажи.
Пришлось подчиниться. Я достал из тайника небольшой глиняный кувшин с нашим «молодым виски» и налил немного в серебряную чашу, которую Хальфдан принёс с собой.
Конунг поднёс чашу к носу, вдохнул аромат, затем отхлебнул. Его лицо сначала покраснело, затем побелело, но он не закашлялся, как Конхобар. Вместо этого он медленно выдохнул и улыбнулся.
— Вот это да… Это… — он задумался, подбирая слово, — это как глоток самого Рагнарёка!
— Нравится?
— Ещё бы! — он допил чашу и поставил её на стол с глухим стуком. — Сколько у тебя есть?
— Пока мало. Процесс сложный.
— Удвой цену. Я возьму всё.
Я переглянулся с аббатом. В его глазах читалась тревога — такой напиток мог принести не только богатство, но и беду. Но отказать Хальфдану было нельзя.
— Через месяц, — пообещал я. — Десять кувшинов.
— Мало. — Конунг нахмурился. — Сто.
— Тогда дай мне больше людей. И мёда — он улучшает вкус.
Хальфдан задумался, потом кивнул.
— Договорились. Пришлю пятерых своих варщиков. Они научатся, а потом вернутся в Дублин. И мёда будет сколько надо — у меня его бочками.
Когда конунг уехал, аббат схватил меня за рукав.
— Ты понимаешь, что наделал? Теперь он никогда не оставит нас в покое!
— Он и так не оставил бы, — ответил я. — Но теперь у нас есть то, что ему нужно. А значит, и рычаг влияния.
Аббат посмотрел на меня с новым интересом.
— Ты играешь опасную игру, Бран.
Вечером, когда я открыл дверь своей кельи, на столе лежал нож — тот самый, что я потерял в бою с викингами. Он прижимал записку: "В следующий раз не промахнусь."
Глава 9. Заря надежды
Нож лежал на столе, холодный и безмолвный, как обвинение. Записка под ним была короткой, но каждое слово впивалось в сознание, как шип. "В следующий раз не промахнусь". Кто-то в монастыре знал о моём участии в битве. Кто-то хотел меня убить.
Я перевернул нож в руках — тот самый, потерянный в замке Гаррхон. Лезвие было чистым, будто его тщательно вытерли. Ни крови, ни зазубрин. Только следы заточки по краю — кто-то явно готовил его к делу.
Первая мысль — Эрн. Он всегда был тихим, избегал конфликтов, но в его глазах иногда мелькало что-то... недоброе. Особенно когда речь заходила о деньгах, которые пивоварня приносила монастырю. Но Эрн в битве прятался за спинами воинов. Слишком труслив для такого жеста. Маэл же, напротив, сражался. Более того — стрелял из арбалета.
Дорога в замок Гаррхон заняла меньше дня. Руарк уже вернулся с войском, и его люди копошились у стен, чиня повреждения после набега викингов. Ворота стояли распахнутыми, а на подъемном мосту дежурил знакомый воин — рыжий детина по имени Дункан.
— Монах! — крикнул он, завидев меня. — Опять за книгами?
— За правдой, — ответил я, спешиваясь. — Где Финтан?
— В арсенале. Новобранцев обучает.
Финтан оказался за столом, разбирая карту окрестностей. Увидев меня, он отложил перо и поднял бровь:
— Не ждал тебя так скоро.
— Мне нужно знать, что происходило в битве. Подробно.
— Ты же был там.
— Но не видел всего.
Финтан откинулся на спинку стула, изучая моё лицо. Потом кивнул и крикнул в дверь:
— Эй, Каррах! Иди сюда!
В комнату вошёл коренастый воин с перевязанным плечом — один из тех, кто стоял рядом со мной во время прорыва викингов.
— Расскажи ему, — указал на меня Финтан. — Про тот момент, когда ворота пали.
Каррах почесал щетину, припоминая:
— Хаос был. Викинги лезут, наши отступают. Ты, — ткнул он пальцем в меня, — с арбалетом, стреляешь в ихнего ярла. А потом...
— Потом?
— Потом этот твой монах — высокий, с бородой — схватил арбалет у раненого и тоже выстрелил.
— Маэл?
— Ага. Вроде в тебя целился, но попал в викинга, что на тебя замахивался.
— В меня?
— Ну, стрела прямо рядом с твоей головой просвистела. Викинг рухнул, а твой монах... — Каррах замялся.
— Что?
— Злился. Будто не хотел попасть в того викинга. Проклял, арбалет швырнул.
Финтан и я переглянулись.
— Ты уверен? — спросил я.
— Как в том, что твоё пиво самое вкусное, — буркнул Каррах.
Промахнулся. "В следующий раз не промахнусь".
— Где сейчас Маэл? — спросил я у Финтана.
— Вернулся в монастырь с тобой же.
— Нет. Он сказал, что задержится — мол, хочет помочь с ранеными.
Финтан нахмурился:
— Раненых уже неделю как перевезли в деревню.
Тишина повисла в комнате.
— Он что-то задумал, — прошептал я.
— Или уже сделал, — добавил Финтан.
Обратный путь я проделал втрое быстрее. Мысли путались: зачем Маэлу убивать меня? Ревность? Зависть к тому, что аббат доверял мне больше, чем другим? Или что-то глубже?
Монастырь встретил меня тишиной. Вечерняя молитва уже закончилась, и братия разошлась по кельям. Только в скриптории горел свет — Кайл, как всегда, засиделся над переписыванием. Я заглянул в келью Маэла — пусто. Постель не смята, вещи на месте. Будто он и не возвращался.
— Искал Маэла? — раздался голос за спиной.
Я обернулся. Эрн стоял в коридоре, сжимая в руках свечу. Его лицо было бледным.
— Ты видел его? — спросил я.
— Нет. Но... — он оглянулся и понизил голос, — он приходил ночью. Три дня назад. Спросил, где ты. Я сказал, что ты в замке.
— Что ещё?
— Он был странный. Глаза... горящие. Сказал, что «исправит ошибку».
— Какую ошибку?
— Не знаю. Но потом он ушёл в библиотеку.
Сердце упало. Библиотека — моё детище, место, где хранились все чертежи, все знания, которые я собрал. Если Маэл что-то там искал... Я бросился к двери библиотеки. Она была приоткрыта. Внутри — темнота и запах пергамента. Я зажёг свечу и шагнул внутрь. На столе лежала раскрытая книга — трактат о ядах. Рядом — пустой флакон с остатками белого порошка.
И тут я услышал скрип пола за спиной.
— Я не хотел так, — раздался голос Маэла.
Я резко обернулся. Он стоял в дверях, держа в руках арбалет. Тот самый, из замка.
— Почему? — спросил я, медленно отступая к столу.
— Потому что ты не монах, — прошипел Маэл. — Ты колдун. Твои машины, печи, твоё пиво... это не от Бога.
— Это знание, — поправил я.
— Знание, которое губит! — он взвёл арбалет. — Ты заставил монастырь торговать с викингами. Ты принёс сюда войну.
— Я принёс процветание.
— Ценой души!
Его палец сжал спуск.
Я рванул в сторону, схватив со стола чернильницу. Стрела просвистела мимо, вонзившись в полку с книгами. Чернила брызнули Маэлу в лицо — он вскрикнул, потеряв равновесие.
Арбалет упал. Я навалился на него, прижимая к полу.
— Кто тебя надоумил? — прошипел я. — Ты же не сам это придумал.
Маэл захохотал:
— Ты думаешь, ты единственный, кто видит? Есть те, кто следит. Кто знает, кто ты на самом деле.
— Кто?
— Узнаешь, когда придёт время.
Он резко дёрнулся, и что-то хрустнуло — Маэл вытащил из-за пояса нож.
Я успел отпрянуть, но лезвие всё равно скользнуло по руке, оставив горячую полосу. Маэл вскочил, шатаясь, и бросился к двери.
— Стой!
Он уже исчез в коридоре. Я схватил арбалет, но стрелять в спину... даже ему...
Внизу раздался крик, потом глухой удар. Я выбежал во двор.
Маэл лежал на камнях, раскинув руки. Шея была вывернута под неестественным углом — он оступился на лестнице. Или же его толкнули.
Над ним стоял Эрн, дрожащими руками поднимая свечу.
— Он... он бежал, я попытался остановить... — залепетал он.
Я подошёл ближе. В мёртвой руке Маэла всё ещё сжимался нож. А на его губах — тонкая струйка крови. Не от падения.
