Деньги не пахнут 8 (СИ) - Ежов Константин Владимирович

С отчаянием, будто бросая бутылку с запиской в бурную реку, отправил ей сообщение:

«Это услуга всей моей жизни — у тебя найдётся минутка?»

К счастью, Рейчел откликнулась сразу, с такой лёгкостью, что почти почувствовал запах её духов сквозь экран. Благодаря ей «вдохновение художника» стремительно свернуло с моей шеи и обрушилось на создание платья уже для неё.

И вот — день MET Gala.

Как только переступил порог модного дома, дизайнер встретил меня таким возбуждённым воплем, что воздух вокруг буквально задрожал:

— Это величайший шедевр всей моей жизни!

Слово «шедевр» сработало на меня как ледяная струйка за шиворот — но тревога оказалась напрасной.

— Шон?

Когда я увидел Рейчел в примерочной, у меня перехватило дыхание. Я даже шагнул назад, будто меня ударило мягким светом.

Она была… живым произведением искусства.

С её ключиц стекал тихий, теплый поток света, будто там спрятали маленькую зарю. Стеклянные осколки, похожие на работу безумного ювелира, мерцали в движении, и подол её платья мягко колыхался, как волна, дотрагивающаяся до песка в тихий вечер.

— Не слишком ли вычурно? Я никогда ничего настолько блестящего не надевала… — её голос был хрупким, осторожным, словно она боялась потревожить это сияние.

Наконец смог улыбнуться и тихо произнёс:

— Нисколько. Это идеально.

Это была чистая правда. В тот момент Рейчел сияла ярче любых слов.

Но из-за открытого лифа мои глаза всё время будто сами собой возвращались к её шее, плечам, тонкой линии ключицы. Тонкая кожа на её шее выглядела почти прозрачной, и взгляд — предатель — снова туда скользил.

Обычное украшение спокойно решило бы эту проблему… но тут меня осенило.

Пока думал, дизайнер уже чуть ли не хватал Рейчел за локоть:

— Что это за пикник⁈ Мы ещё даже не приступили к аксессуарам!

Перехватил его на полпути, подняв руку.

— А если обойдёмся без ожерелья?

— Как это — без? Тут же пусто, ну просто пустыня!

— Вот именно. Может, эта пустота и станет тем самым штрихом?

— Ты о чём вообще?

Глаза дизайнера снова начали бешено вращаться — как в тот раз, когда он пытался продать мне накидку, похожую на отрез театрального занавеса. Но тут у меня был свой резон.

Но знал одно: Лау обожал раздавать драгоценности красивым женщинам. Не за намёк, не за благодарность — просто чтобы блеснуть. Он швырял дорогие украшения как конфетами, даже тем моделям, с которыми больше никогда не пересекался.

А сейчас…

Рейчел выглядела настолько законченно, настолько безупречно, что единственное, чего не хватало, — это заполняющего пустоту на её шее акцента.

Если привычки Лау не изменились, он точно не сможет пройти мимо.

А если на приёме он достанет шкатулку и, играя в благодетеля, предложит ей ожерелье?

Это завершит образ. Подольёт масла в историю. И станет ещё одним элементом нашей ловушки.

Гонсалес уже был. Рейчел — тоже.

Такой сетью он рано или поздно запутается сам.

— Оставим как есть.

Убедить дизайнера было сложно — но внезапно вмешалась сама Рейчел.

— В этом платье чувствуется дух Мондриана.

— Как ты догадалась? — дизайнер застыл, словно его ударило током.

Стоило лишь бросить беглый взгляд — и становилось ясно, что Рейчел попала в самую точку. Она мягко сказала:

— Мондриан всегда считал, что пустое пространство так же важно для идеального равновесия, как и цвет. Разве не то же самое в этом платье?

Дизайнер даже приподнялся на носках, будто его пронзило вдохновение.

— То есть мастерство не только в том, чтобы добавить, но и в том, чтобы оставить воздух? — пробормотал он, покачав кистями рук, словно дирижируя невидимой симфонией.

Несколько слов — и она ухватила за самое чувствительное в нём: за гордость художника. С этим спорить он никак не мог.

Когда вся подготовка была закончена, и мы наконец остались вдвоём, в комнате стало особенно тихо. Тишина стояла густая, пахнущая тканями, парфюмом и лёгким озоном от утюгов, которыми минуту назад пропаривали подол платья.

Рейчел вздохнула и вдруг сказала:

— Чувствуется, будто мы снова команда аферистов.

— Команда аферистов? — переспросил, улыбнувшись и повернув голову.

— Только на этот раз без вина.

Она улыбнулась хитро, чуть наклонив голову. В её глазах теплился свет — тот самый, который появляется, когда она вспоминает что-то забавное.

Конечно. Она говорила о той ночи во время охоты на лис, когда мне пришлось устроить маленькое «представление», чтобы доставить её домой в целости. Тогда она тоже сравнивала нас с героической бандой из ограбления века — и ей это даже нравилось.

— Ты опять что-то замышляешь, да?

— Сложно сказать, — протянул, хотя Рейчел меня насквозь видела.

— Шон никогда просто так не мутит воду… Кому ты помогаешь в этот раз?

Она была абсолютно уверена, что всё это — благородная операция ради чьего-то спасения или защиты.

На самом деле всё куда проще: в этот раз всего лишь поднимал вес моей аналитической группы, расширял влияние.

— Если бы ты рассказал, могла бы помочь сильнее."

Задумался. Теоретически — да. На деле… На деле же вспоминал Джерарда и Рэймонда, как они пытались «актёрствовать». Их деревянные лица могли бы вытянуть из комы любого режиссёра. А у Рейчел, как-никак, с ними одинаковые гены…

Стоит ли просить её ломать себя ради моей задумки?

— Просто будь собой, Рейчел. Этого уже более чем достаточно.

И это была чистая, неразбавленная правда.

Её одного присутствия хватало, чтобы перевернуть вечер.

В этот момент дверь приоткрылась, и сотрудник тихо сказал:

— Пора выдвигаться.

Мы поднялись. Если подумать, то и представить не мог, насколько жестко регламентирован сам вход на красную дорожку. У каждого — своё точное время появления, и до этого момента гости торчали в «Плаза-отеле», словно актёры в кулисе перед выходом на сцену.

А сейчас настал наш выход.

Мы сели в лимузин, и через несколько минут автомобиль мягко притормозил у входа в MET.

— Лучше подождите пару секунд, прежде чем выходить, — подсказал водитель, чуть обернувшись.

Непроизвольно посмотрел в окно. На дорожке стояли две ослепительно одетые знаменитости, вокруг них роились операторы, вспыхивали прожекторы, гудели камеры. Всё вокруг шуршало, щёлкало, пело вспышками.

Если хотел, чтобы дело Лау стало темой вечера, мне необходимо было перехватить внимание.

Но у меня был весомый аргумент.

Рейчел сидела рядом. В том самом платье. И её присутствие было как удар колокола — невозможно не услышать.

Как только водитель нажал кнопку и дверь пошла в сторону…

Щёлк! Щёлк! Щёлк!

«Шон! Шон! Сюда!»

Вспышки били в лицо так ярко, что воздух будто потрескивал от света. Люди выкрикивали моё имя с разных сторон, звали, тянулись, надеялись ухватить кадр.

Но когда повернулся к Рейчел и протянул ей руку…

Она коснулась моей ладони кончиками пальцев и шагнула из машины.

И в тот миг мир будто сжался в одну точку.

Звук исчез. Люди замолчали. Ветер остановился. На короткие две секунды всё вокруг стало немым перед этим видом.

А потом тишина взорвалась волной.

Ведущий прямой трансляции, размахивая планшетом, почти побежал к нам, увлекая за собой оператора:

— Дамы и господа, Шон из Pareto Innovation прибыл! И посмотрите, какая спутница у него сегодня!

Вот он — момент.

Все взгляды обращены на меня. Весь мир смотрит. Самое время подбросить в воздух ту самую искру.

— Ваш первый бал в MET — волнуетесь? — спросил ведущий, наклоняя микрофон.

— Скорее возбуждён, чем нервничаю. Особенно жду афтепати, — ответил с лёгкой улыбкой.

— Афтепати, да? К какому собираетесь присоединиться?

— Хм… Приглашений много. Но слышал кое-какие слухи об одном занятном персонаже. Пожалуй, отправлюсь туда.

— Занятном персонаже? И кто же это…?

Глава 13

Имя всплыло почти невзначай, будто сорвалось вместе с лёгким выдохом Шона: