Деньги не пахнут 8 (СИ) - Ежов Константин Владимирович

— Если Джерард двинется по прогнозу «Чёрного лебедя», а Лентон всё равно уйдёт в минус — половину убытков беру на себя.

У Джерарда расширились глаза — словно в них вспыхнули два ярких блика, отражённых от настольной лампы. Будто удар по тишине прошёлся глухой волной: такое заявление редко звучит легко.

Внутри же — ровное спокойствие, плотное, как натянутая до звона струна. Смысл был прост: обещание безумное только снаружи.

Пальцы чуть коснулись холодной поверхности стола, и подушечки ощутили гладкий, ледяной лак.

«Потому что известно точно, когда случится обвал…» — промелькнуло где-то на задворках мысли, как запах озона перед грозой.

Дату память не держала, но июнь стоял в голове отчётливо, как жирная отметка на календаре. А с таким знанием риск превращался в фантом, не более чем в тень.

Конечно, никто другой этого знать не мог.

— Ты правда готов зайти так далеко? Зачем? — голос Джерарда дрожал, будто от холода.

Пришлось подарить ему мягкую, почти неуловимую улыбку, будто тронула губы тёплая струя пара.

— Естественно, не просто так. Есть условие.

— Условие? — насторожённость в голосе стала острее, как хруст льда под каблуком.

— Не стану же отвечать за промахи без причины.

Тишина стала плотнее. Стало ясно: коронатор не бывает благотворителем. Между наследником и тем, кто кует трон, всегда лежит контракт — негласный, тяжёлый, как золотая цепь. Предоставляешь путь к вершине — получаешь взамен нечто равноценное.

— И что за условие? — наконец выдохнул Джерард.

— Появилась мысль зайти в область ИИ. Как смотришь на совместный проект в ветеринарной медицине? Технологии предоставлю, а Джерард — данные для обучения.

Снаружи всё выглядело просто и даже изящно: ИИ плюс данные, один из самых дорогих союзов в мире. Джерард заметно расслабился.

— Если дело всего в этом…

— Хотелось бы открыть проект в течение этого месяца.

Взгляд Джерарда дёрнулся.

— В этом месяце?

— Именно.

— Получается… хочешь награду заранее?

— Можно и так сказать.

Запах свежей бумаги от документов на столе словно стал резче — понадобилось всё как можно быстрее. Чем раньше будут получены ветеринарные данные, тем быстрее начнётся обучение модели. Время имело самый плотный вкус — острое, терпкое, почти металлическое.

Но раскрывать собственную спешку смысла не было.

— Так ведь справедливо.

Плечи слегка повело вверх в лёгком жесте.

— Джерард уверял, что доверяет словам безоговорочно. Но откуда быть уверенным? Между тем половина возможных потерь ложится на плечи уже сейчас. Получается дисбаланс, и его стоит выровнять.

Повисла густая пауза, тяжёлая, как влажный воздух перед ливнем.

— Не нравится — можешь отказаться. Дел невпроворот…

Но стоило подняться со стула — Джерард заговорил поспешно, почти судорожно:

— Нет, дело не в том, что неинтересно.

Слова спотыкались одно о другое.

— Но если следовать твоему плану… придётся внезапно просить взрослых отдать всю власть и параллельно запускать ИИ-проект с ветеринарией? Разве это не покажется странным? Они ведь и так сомневаются во мне.

От стен словно отразился тихий, сухой смешок.

— Умение пробивать решение даже сквозь подозрения и недоверие — и есть сила полной власти. Нужно уметь сказать: «Возьму ответственность на себя, не мешайте». А дальше — показать результатами.

От Джерарда по-прежнему тянуло нерешительностью, будто в воздухе вокруг него зависла вялая дрожь — слабый запах сомнений, смешанный с тяжёлым ароматом старого дерева в комнате. Тяжело было не заметить: парень всё ещё упирался, всё ещё мечется между желанием и страхом.

— Как и ожидалось… силенок пока маловато.

Но корону этому человеку предстояло водрузить на голову во что бы то ни стало. Уже были вложены и слова, и логика, и обещания. Оставалось последнее, самое важное — надавить туда, где тонко.

Голос нарочно стал спокойным, лёгким, почти насмешливым, будто говорится о пустяке.

— Разумеется, можно забыть о моём предложении. В конце концов, решения сейчас принимают старейшины в другом крыле дома. С таким раскладом выступить с инициативой, конечно, тяжело.

Тишина сгустилась, как тёплый пар над чаем.

— Да и незачем рисковать, правильно? Всё ведь идёт своим чередом. Рано или поздно поднимешься до управляющего в своём доме. Самый верный путь — идти безопасно, шаг за шагом. Так спокойнее.

Снова молчание — но теперь натянутое, будто струна.

— А главное: «Если трясогузка решит догнать аиста, только лапы порвёт.» Попытаешься прыгнуть выше головы — потеряешь то, что уже в руках. Мудрый движется ровно настолько, насколько способен удержать равновесие. Лидерство подходит далеко не каждому.

Пусть сидит тихо. Пусть склонит голову перед взрослыми.

Не рождён вести. Рождён следовать.

После каждого слова, словно тонким крючком, цеплялось за него сомнение, раздражение, стыд. Наконец, челюсть Джерарда дёрнулась, он шумно втянул воздух и выдавил:

— Не то чтобы… не хочу. Просто решение огромное, нужен… нужно ещё время. Могу ответить позже?

— Конечно.

Кивок вышел мягким и послушным. Решения такого масштаба страшно принимать сгоряча. Каждый риск требует тщательного взвешивания, каждое последствие — холодного ума.

— Подумай спокойно.

Улыбка вышла тёплой, почти заботливой. Но больные, умирающие, процессы времени терпеть не умеют.

— Только свяжись со мной в течение недели.

В отель вернулось с лёгкой усталостью в пальцах и сладковатым запахом кондиционера, и там уже ждала Крейн — сияющая, словно лампа под потолком стала ярче.

Пока шёл разговор с Джерардом, она успела перетрясти несколько AI-стартапов насчёт работы с ветеринарными данными. И, к счастью, отклики были бодрыми, живыми, наполненными интересом.

— Говорят, для ранних моделей — просто сокровище. Для валидации целей — тем более. Данные помогают увидеть базовые биологические механизмы, научить системы распознавать паттерны, повысить точность первых алгоритмов. Клинические стадии, конечно, требуют человеческих пациентов, но…

— То есть ценность — именно на раннем этапе.

— Да. Сказали, готовы начать хоть завтра, если дадим данные. Когда сообщать, что мы их доставим?

— Через месяц.

— Месяц? — Крейн моргнула, будто от резкого запаха спирта.

Ответ пришёл лёгким, расслабленным, словно пальцы перебирали тёплый песок.

— Есть шанс заполучить партнёра получше. Возможен совместный проект с сетью ветеринарных клиник.

— Это… отличная новость. Но уложимся ли мы в месяц?

— Нужно подготовить договор, подписать MOU и запустить маленький пилот. Всё в течение месяца. Тогда и совместная история, и партнёрство начнутся одновременно.

Крейн нахмурилась, как будто представляет тесный календарь, забитый до краёв.

— Но месяц всё равно очень мало…

— Нет, успеем.

Вся конструкция держалась на решении Джерарда. Но подтолкнуть его — дело нехитрое, стоило лишь нажать на нужную жилку.

— Раз уж размышления его всё равно крутятся вокруг этого… почему бы не щёлкнуть по нерву ещё разок?

Телефон лёг в ладонь с приятной прохладой, пальцы выбили короткое сообщение.

— Если подумать ещё раз, лучше не лезь. Держись безопасного пути.

Джерарду всегда больно попадать под провокации. Стоит лишь ткнуть — и трещина пойдёт глубже. А не пойдёт — так можно нажимать снова и снова, пока не сломается.

С Джерардом вопрос был почти решён.

Теперь оставалось другое…

«Следующее поколение ИИ, значит…»

В ответ на обещание вложить в проект Алекса ошеломляющий миллиард долларов было выдвинуто одно-единственное условие: держаться подальше от Старка. Ни сотрудничества, ни совместных разработок, ни кулуарных встреч.

Примет ли он такую сделку?

К счастью, ответ пришёл — твёрдый, как щелчок застёжки.