Без прорывов всяко не пройдёт,
Пой златой охром да динобрион
Пой о том, как в Атлантиду влюблён!
Пой златой охром да динобрион
Мы плывём с коньком по морю вдвоём! *
*да простит меня группа «Любе» за вольную адаптацию песни «Выйду ночью в поле с конём»
В каком контексте у нас зашёл разговор про Око Сахары, я уж не припомню. Но факт остаётся фактом, когда я спросил про его назначение, атланты вместо практичного усиления способностей в месте силы вдруг начали рассказывать какую-то свою древнюю легенду про второе пришествие Хранительницы атласов и необходимость поисков оной.
«Погодите, а как же поднятие уровня одарённости?»
«Ты нас сейчас слабаками обозвал?» — ожидаемо, насупились атланты.
«Да нет же! Я ещё понимаю, когда речь идёт об усилении и защите! Я же видел… Этим вашим Оком можно железные летающие штуковины техносов за пределами мира высоко в небе уничтожать! Один такой, как ты, Орион, ваш Великий Исход прикрывал. Пока, видимо, не попал под удар. Но легенда? С чего вы вообще взяли, что она должна переродиться в вашей первой колыбели?»
«Твоя жена жемчужину принесла, помнишь? Из Ока!»
«Ну!»
«Это знак нам! Око дало знак! Та, кто пожертвовала собой ради нашего спасения, ждёт, когда её душу вернут домой! Где-то в первой колыбели наша Хранительница запела свою песнь… Но мы её не слышим!» — сокрушённо покачали головами атланты.
У меня в голове мелькнула безумная мысль. Если бы не четвёртый день пьянки, то, возможно, я бы никогда не додумался до такого… Но сейчас!
— Будет вам душа Хранительницы! Ждите! Я сейчас!
Глава 6
Когда я открывал портал в Агафье, чтобы забрать камень с заточённой душой Исабель Леон-Марино, то явно не ожидал увидеть привязанного к столбикам кровати Висконти Борромео, поверх которого восседала полуголая вампирша и дразнила бывшего мужа страусиным пером.
И хрен бы с ним с чужой личной жизнью… Но почему вокруг кровати ползала на четвереньках Бланш Хризантем, вырисовывая сложнейшую ритуальную схему?
Обозрев сие действо, я закрыл портал и решил сперва уточнить, где оставлен искомый мною артефакт. То, что вампирша не прихватила его собой, было видно сразу.
«Дорогая, я же теперь весь изведусь от любопытства по поводу вашего тройничка с Висконти и Легатом, но как воспитанный внук спрошу сейчас о другом. А где душа нашей аколарии?»
«В тронном зале Города Мёртвых, — тут же ответила Агафья. — У нас так ничего и не вышло. Душа не приживается. А тебе зачем?»
«Теорию одну проверить хочу. Если что, потом обещаю вернуть. А Висконти точно выживет после вашего сюрприза?.. Уж больно интересные руны я заметил в ритуальных кругах…»
«Ничего ему не будет, — тут же ответила на вопрос вампирша. — Это шутка безобидная! Он мне в карты проиграл!»
«Напомни мне не играть с тобой в азартные игры, без трусов оставишь!» — хихикнул я, вспоминая внешний вид графа Борромео.
Сам же открыл портал в тронный зал, чтобы тут же попасть в маленький мирок своего творения. Похоже, пить надо меньше, а то и не такое привидится. Это же надо, сейчас по тронному залу Города Мёртвых кружилась в танце женская изящная фигурка, сотканная из лоз моей жасмино-розы. Пару ей составлял некий скелет в обветшалом сюртуке, ещё один скелет сейчас задумчиво сидел у доски с шахматами, размышляя над следующим ходом, а третий тащил массивный сундук, полный украшений, тканей и золота.
Что там я говорил про частичную разумность своего Цветочка? Забудьте. Частично разумный цветочек на моих глазах сделал неуловимое па в сторону шахматиста и передвинул очередную фигуру по доске, отчего её соперник схватился за отполированный временем череп.
«Хорош-ша девка!» — цокнул Гемос, голос при этом имел у него все те же следы алкогольного возлияния. Гемоса я забрал в себя после возврата де Талейрана Французской Республике. С тех пор он тихо во мне обитал, подлечиваясь адамантием и набираясь сил.
Сам я уже успел нанести на запястье пару рун для отрезвления, но походка моя всё ещё была весьма затейливой… Как у пьяной куртизанки на борту корабля в шторм.
«Я думал, что тебя наши гуляния не возьмут».
«Я первые два дня на себя брал все пары алкогольные. Если бы не я, ты бы вообще нихера не помнил. А так хоть урывками».
Мы продолжали стоять в тени колонны и наблюдать за Цветочком. Надо бы ей имя дать что ли… Раз уж такая разумная и самостоятельная оказалась.
«Возьмёшься обучать? — спросил я у Гемоса. — Ты же хотел с разными формами жизни контакты устанавливать. Вот тебе сестричка младшая».
«Отчего бы и не взяться, — хмыкнул с предвкушением мой симбионт. — Но её бы в Сашари… Там и время быстрее, и возможностей для учебы побольше».
М-да, а вот с этим могут быть проблемы. Всё же Цветочек была задумана как подарок Смерти. А отобрать у женщины подарок… Это не по-мужски.
«Попробую решить вопрос, а пока только здесь…»
Танец завершился, и дендроид раскланялась со скелетом в реверансах, направляясь к сундуку с сокровищами.
— Привет, дорогая! — вышел я из-за колонны.
— Папка! — завизжало тоненьким голоском это создание и кинулось ко мне обниматься. Естественно, шипами мне досталось изрядно, но что меня тут же удивило до крайности, так это результат кровопускания. Стоило Цветку вкусить моей крови, как бутоны не просто раскрылись и наполнили зал сладковатым ароматом, но и сменили цвет на алый. Это вообще как?
— Здравствуй, дочь, — решил я не отвергать предложенную модель взаимоотношений. Я покружил фигурку по залу, будто бы и вправду кружил девушку, а та счастливо смеялась и льнула ко мне.
Мы остановились посреди зала. В отсветах пламени она действительно казалась живой, умудряясь демонстрировать даже мимику движением лоз на лице.
«Винограду бы у неё поучиться», — подумал я, но вслух сказал совсем иное:
— Дорогая, как тебе имя Цветана? А то негоже такой красавице и без имени ходить.
— Цветана? Это от «цветок», да? — я кивнул. — Мне нравится! — постановила малявка.
— А скажи-ка мне, Цветанушка, как так вышло, что у тебя здесь уже своя свита, да и сама ты сделала гигантский рывок в развитии? Одни аленькие цветочки чего только стоят.
— Пап, ко мне бабушка Смерть приходила. Хотела с собой забрать, а ты же мне не разрешал за пределы зала уходить, вот я и осталась. Только кусочек ей с собой дала, чтоб не грустно было. А она мне за это совет дала. Сказала, что за счёт дармовой силы можно не только фасад украшать, но и внутреннюю архитектуру улучшать да развивать, — щебетала Цветана, как самая настоящая девушка-болтушка. — Ещё она сказала, если я буду умницей, то со временем мне можно будет не прятаться. Меня выведут в высший свет.
Даже интересно, что под высшим светом подразумевала Смерть. Уж не их ли местный пантеон-серпентарий? Этого для малышки я явно не хотел. Её там сожрут и не заметят. Нет, быть наперсницей самой Смерти, наверняка, почётно и очень, но там, как оказалось, акулы и побольше имелись.
— Бабушка права в том, что силу можно использовать по-разному. И внутренние улучшения ничуть не хуже внешних. Но как же так вышло с цветом бутонов? — решил я тактично пока обойти вопрос с выходом в свет.
— А…это оно само как-то. Оказалось, что вкусная не только аура смерти, но и крови. Это, наверное, наследственное от тебя. А проверили на бабушке Агафье, тоже работает.
— Это что же, ты и меня можешь выпить?
— Нет, на тебя и всех наших родственников запрет стоит. Мы проверяли тоже с бабушкой Агафьей.
— Так у нас же с ней кровь разная…
— Кровь, может, и разная, а клятва связывает, и род один. Своих не трогаем, — чинно повторила Цветана явно не свои слова, а, скорее всего, Агафьи. Интересные они, однако, здесь эксперименты устраивали, а я ни сном, ни духом.
— Вот что, дочь, я тебе тут учителя привёл. Чтоб тебе не скучно было. А то одни скелеты вокруг, и поговорить не с кем. Гемос, выходи.
