Перековка судьбы (СИ) - Колючий Александр

Я посмотрел на свой календарь на стене кузницы. Оставшиеся там риски казались насмешкой.

Меч был готов к поединку. Я — нет.

Арка создания оружия была завершена. Начиналась последняя, самая отчаянная арка — тренировка.

Я стоял посреди двора. Заходящее солнце отражалось от зеркальной поверхности моего безымянного клинка. Я держал в руках шедевр. Но шедевр — это был не я. Оружие было готово. Его владелец — нет. И теперь фокус моего проекта смещался с инструмента на человека. И времени на «доработку» этого человека у меня почти не оставалось.

**Друзья, если понравилась книга поддержите автора лайком, комментарием и подпиской. Это помогает книге продвигаться. С огромным уважением, Александр Колючий.

Глава 21

Идеальный, безымянный меч лежал на верстаке. Я стоял перед ним, всё ещё ощущая его безупречный баланс в руке. Это было чувство завершённости. Проект был окончен. Прототип был готов. Но этого было недостаточно.

Я был инженером до мозга костей. А инженер никогда не доверяет только теории и расчётам, какими бы точными они ни были. Теория должна быть подтверждена практикой. Желательно, наглядной и, если потребуется, разрушительной.

«Я знаю, из чего он сделан, — проносились в моей голове мысли, пока я медленно проводил промасленной тряпицей по зеркальной поверхности дола. — Я знаю его внутреннюю структуру, виденную моим Даром. Я знаю его вес и центр масс. Я знаю всю его теорию. Но теория — это одно. А реальность, особенно реальность, в которой кто-то хочет проломить тебе голову, — совсем другое. Прежде чем я доверю этому клинку свою жизнь, я должен получить эмпирические данные. Я должен понять, как он ведёт себя под предельной нагрузкой. Я должен провести серию разрушающих и неразрушающих тестов».

Я повернулся к Тихону, который с благоговением смотрел на моё творение, боясь даже дышать в его сторону.

— Тихон, нам нужны «жертвы» для испытаний, — сказал я деловым тоном. — Принеси сюда тот толстый, сухой дубовый обрубок, что лежит у дровяника. И… всю ту кучу ржавого хлама, которую мы отсортировали. Все старые, сломанные клинки и инструменты, что мы нашли. Пора устроить нашему новорожденному выпускной экзамен.

Старик, хоть и не понял до конца моей цели, с готовностью подчинился. Он был рад любому действию, которое не было похоже на мой уход на поединок. Через полчаса наша кузница превратилась в подобие научного полигона перед важным экспериментом.

Первый тест: геометрия и острота. Испытание на мягких, но прочных целях.

Тихон с кряхтением установил посреди кузницы толстое, в два обхвата, дубовое бревно. Он отошёл в сторону, ожидая, что я сейчас со всей силы ударю по нему, как топором.

Я подошёл к бревну. Взял меч в одну руку. Он казался невесомым. Я не стал делать силовой замах. Моя стратегия была иной. Я сделал короткое, почти танцевальное движение, вкладывая в удар не массу тела, а скорость и точность.

Вжжжиххх!

Это был не звук удара. Это был звук чистого, лёгкого разреза. Мой клинок вошёл в сухое, твёрдое дерево, как раскалённый нож в масло. Я не рубил. Я провёл лезвием по дуге, разрезая древесные волокна. Вместо грубой щепы и трещин, меч оставил после себя идеально гладкий, глянцевый срез, словно дерево только что обработали на фуговальном станке. Большой, тяжёлый кусок бревна беззвучно соскользнул на пол.

Тихон ахнул. Он подошёл и недоверчиво провёл своей мозолистой ладонью по срезу. Он никогда в жизни не видел, чтобы меч так резал дерево. Топоры и тесаки его дробят и раскалывают. А этот — режет.

Я же внимательно осмотрел лезвие. Никаких следов. Я активировал Дар.

[Целостность режущей кромки: 100%. Микро-деформации: отсутствуют].

«Вывод: геометрия спусков и выпуклая, линзовидная заточка работают идеально. Клинок не рубит, а именно разрезает волокна. Минимальное сопротивление. Превосходно».

Следующий тест был куда серьёзнее. Твёрдость и прочность. Столкновение со сталью.

— Тихон, зажми в тисках вот это, — я указал на самый крепкий на вид обломок из нашей кучи «хлама». Это был старый, ржавый, но всё ещё толстый тесак, какими обычно вооружались дружинники.

Старик с усилием закрепил его. Теперь передо мной была цель, имитирующая оружие моего будущего противника. Конечно, меч Яромира был наверняка лучше этого ржавого обломка. Но и мой меч был не из этого мира.

Я подошёл к тискам. Этот удар был имитацией столкновения с оружием Яромира. Я сделал несколько пробных замахов, рассчитывая траекторию, угол и точку приложения силы. Напряжение в кузнице нарастало.

Я сделал глубокий вдох. Короткий, резкий замах. И нанёс один, сильный и точный удар под углом примерно в сорок пять градусов, целясь в середину старого клинка.

ДЗЯЯЯНГ!

Оглушительный, чистый и ясный звон эхом разнёсся по всей кузнице, заставив пыль на балках осыпаться. Звук был таким мощным, что у меня на мгновение заложило уши.

Я отскочил назад. Старый тесак был перерублен почти наполовину. На месте удара зияла глубокая, чистая прорубь с блестящими краями.

Но я смотрел не на него. Я смотрел на свой меч. Моя рука слегка дрожала от волнения и отдачи. Я поднёс клинок к свету, падающему из окна, и медленно, миллиметр за миллиметром, осмотрел лезвие.

На месте удара не было ничего.

Ни зазубрины. Ни вмятины. Ни даже малейшей царапины. Клинок был абсолютно, девственно невредим.

Я активировал Дар, чтобы убедиться.

[Целостность режущей кромки: 99,9%. Обнаружены микроскопические пластические деформации на атомарном уровне в точке контакта. Структурных повреждений: нет].

Он выдержал. Он выдержал удар, который должен был оставить на нём как минимум заметную отметину.

Я не мог поверить. Я должен был проверить ещё раз.

— Неси тот кусок чугуна! — крикнул я Тихону. — Тот, что раскололся у меня в руках!

Старик принёс мой самый первый, самый позорный провал. Я положил хрупкий, кристаллический обломок на наковальню. И нанёс ещё один удар.

На этот раз не было даже звона. Был только сухой, короткий «ХРУСТЬ!».

Кусок чугуна разлетелся на десятки мелких, блестящих осколков, как будто я ударил по сахарной голове. Клинок снова был невредим.

И в этот момент моё профессиональное спокойствие инженера дало трещину. Я рассмеялся. Коротким, нервным, почти истеричным смешком. Смехом человека, который только что увидел нечто, выходящее за рамки его понимания.

Результат превзошёл все мои самые смелые расчёты. Я создал не просто превосходное оружие. Я создал «суперматериал». Сочетание идеальной чистоты, слоистой структуры дамаска, безупречной дифференцированной термообработки и неведомых мне «магических каналов» дало какой-то невероятный синергетический эффект.

«Я пытался построить хороший автомобиль, — пронеслось в голове, — а у меня получился космический корабль».

Тихон, видевший всё это, медленно опустился на колени. Он не смотрел на меня. Он смотрел на меч в моих руках. И его губы беззвучно шептали молитву. Для него это уже не было наукой или ремеслом. Это было чистое, неоспоримое чудо.

Я же стоял посреди кузницы. В моей руке было оружие абсолютной, почти абсурдной мощи по меркам этого мира. И это осознание не только радовало, но и пугало меня. Эйфория от успеха сменялась холодным, трезвым пониманием.

«Результат превзошёл все ожидания, — думал я, глядя на свой идеальный, безымянный клинок. — И это — самая большая проблема. У меня в руках инструмент невероятной точности и мощи. А я… я всё ещё тот парень, который не может нормально отжаться. Смогу ли я стать достойным собственного творения? Успею ли я?»

Успех этого испытания лишь острее, безжалостнее подчеркнул мою собственную, человеческую слабость.

Утро после первого испытания моего клинка было странным. С одной стороны, я был в состоянии эйфории. Мои расчёты оказались не просто верны — реальность превзошла самые смелые из них. Я создал не просто хорошее оружие. Я создал нечто, что по меркам этого мира было абсолютным, почти божественным артефактом. С другой стороны, это осознание лишь острее подчёркивало мою собственную слабость. У меня в руках был совершенный инструмент, но оператор этого инструмента был, мягко говоря, не в лучшей форме.