Лекарь Империи 3 (СИ) - Лиманский Александр

В тот момент, когда я увидел эту баночку, мозг словно пронзило разрядом тока. Все встало на свои места. Боль в костях. Тошнота. И теперь — «пьяный» мозг.

— А НУ СТОЯТЬ! — рявкнул я так громко, что внук вздрогнул и замер с протянутой коробочкой. — НЕ ДАВАЙ ЕЙ ЭТО! НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!

Глава 19

Я выхватил баночку из рук опешившего внука. «Комплекс для укрепления иммунитета. Усиленная формула.» Я быстро пробежал глазами по составу. Кальций, магний… все стандартно. Пока мой взгляд не упал на дозировку. Холекальциферол. Витамин D. И дозировка…

Ох ты ж чёрт…

Это была не профилактическая, а ударная, терапевтическая доза, которую назначают при тяжелейших формах остеопороза, и то, коротким курсом, под строжайшим контролем анализов.

— Что там? Эликсир бессмертия, что ли? — с любопытством пропищал у меня в голове Фырк.

Я повернулся к внуку. Мой голос стал жестким, как сталь.

— Как давно вы даете ей эти «витамины»?

— Н-ну… месяца три уже, — пролепетал он, испуганный моим тоном.

— Каждый день? По одной таблетке, как в инструкции?

— Да… я же хотел как лучше… Мне в аптеке сказали, что это самые лучшие, для костей, здоровья, для всего…

— Кто их ей прописал? Кто-то из лекарей?

— Нет… — голос внука дрогнул. — Я сам. Она часто болела, я и решил…

— Вы решили, — тихо повторил я, и в этом слове была вся суть трагедии.

Дверь в палату скрипнула. На пороге стоял Семен Величко с планшетом в руках, видимо, пришел проведать пациентку. Вид у него был озадаченный.

— Илья, я… — он осекся, увидев напряженную сцену: я стою с баночкой витаминов, а внук смотрит на меня, как на палача. — Что-то случилось?

— О, Сенечка пришел! — вдруг оживилась Зинаида Кирилловна, увидев его. — А я-то думала, где ты пропадаешь?

Величко растерянно посмотрел на нее.

— Она… она меня узнала. И назвала правильно. Наконец. Что происходит? Что с ней?

— В этом-то и дело, Семен. В том, что она тебя иногда узнает, — я протянул ему баночку. — Вот, посмотри. Вот и вся причина ее «старческой деменции».

Он взял банку, непонимающе повертел ее в руках.

— Витамины? При чем здесь они?

— У нее не Альцгеймер, — сказал я уже спокойнее, глядя на них обоих. — У нее тяжелейшее хроническое отравление.

Величко и внук уставились на меня так, будто я сказал, что старушка — тайный агент Имперской разведки.

— Вот этими самыми «витаминками», — я ткнул пальцем в этикетку. — Это не профилактическая, а ударная, лечебная доза витамина D. Принимая ее бесконтрольно, ее внук вызвал у нее состояние, которое называется гипервитаминоз D. Проще говоря — хроническое отравление этим витамином.

Я сделал паузу, давая им осознать слово «отравление».

— А уже сам гипервитаминоз запустил в ее организме катастрофическую цепную реакцию. Он вызвал гиперкальциемию — критическое повышение уровня кальция в крови. Отсюда и все симптомы, которые вы приняли за старость и деменцию. Кальций буквально отравляет ее нервную систему, вызывая спутанность сознания. Он бьет по желудку — отсюда тошнота. И он же вымывается из костей, что вызывает дикие боли. Вы видите не деменцию, а классическую картину тяжелейшего отравления.

Я повернулся к растерянному внуку, который все еще сжимал в руке злополучную баночку.

— И боли в костях, которые вы так усердно пытались лечить этими «витаминами», вызваны не артрозом. Парадокс в том, что вы получили обратный эффект. Избыток витамина D и зашкаливающий уровень кальция в крови заставили организм думать, что кальция слишком много, и он начал не укреплять кости, а, наоборот, активно вымывать его из костной ткани, чтобы хоть как-то снизить его концентрацию. Это и вызывает дикие боли, как при тяжелейшем остеопорозе, и делает кости хрупкими.

Внук смотрел на меня с ужасом. А Фырк, который сидел у меня на плече и с интересом слушал всю мою лекцию по биохимии, не удержался от комментария.

— Вот это поворот! — восхищенно присвистнул он у меня в голове. — Значит, этот олух сам, своими собственными руками, травил свою любимую бабулю, думая, что лечит! Ох, двуногие… вы такие забавные! Сами себе создаете проблемы, а потом наш Илюша вас героически спасает! Какая прелесть!

Я мысленно усмехнулся и повернулся к Семену, который стоял с открытым ртом, потрясенный этой лекцией по эндокринологии.

— Семен, действуй. Мне нужна ее кровь. Прямо сейчас. Бери вакутейнер, бери кровь, и тащи в экспресс-лабораторию. Мне нужен только один показатель — уровень ионизированного кальция. Скажи, это вопрос жизни и смерти, пускай поторопятся. Я знаю они могут усилить «Искрой» и сделать анализ быстрее.

Величко кивнул, его лицо выражало смесь ужаса и решимости.

— Понял! Я мигом!

Он выскочил из палаты, как пробка из бутылки. Пока его не было, я решил не терять времени. Раз уж теория есть, нужно искать ей всевозможные подтверждения. Я снова подошел к Зинаиде Кирилловне.

— Зинаида Кирилловна, — обратился я к ней мягко. — Разрешите мне вас еще немного осмотреть.

Она, казалось, немного пришла в себя от суеты и даже слабо улыбнулась. Я аккуратно взял ее руку, осмотрел ногти.

Так и есть.

На ногтевых пластинах были видны характерные поперечные белые полоски — линии Ми. Классический признак тяжелого отравления, в том числе и некоторыми витаминами в токсических дозах.

Затем я попросил ее показать язык. Сухой, обложенный белым налетом. Еще один признак обезвоживания, которое всегда сопровождает гиперкальциемию. Все сходилось. Каждая мелочь, на которую никто не обращал внимания, теперь кричала об истинном диагнозе.

Через десять минут, которые показались мне вечностью, в палату влетел запыхавшийся Величко. В руках у него была распечатка из лаборатории.

— Вот! — выдохнул он. — Я его упросил! Стасик, услышав твою фамилию, сделал все за пять минут, бросив остальные анализы. Сказал, для «Разумовского» — что угодно!

Я пока не стал придавать значения этим словам. Но для себя сделал в памяти зарубку. Надо будет узнать с чего я в таком фаворе у лаборанта.

Взял у Величко бланк. Пробежал глазами по цифрам. Уровень ионизированного кальция был превышен почти в три раза. Черным по белому. Неопровержимое, убийственное доказательство.

Я молча протянул бланк внуку. Он смотрел на цифры, потом перевел на меня полный ужаса и чувства вины взгляд.

— Я… я же… я хотел, как лучше…

— Я знаю, — сказал я уже спокойнее. — Но благими намерениями, как говорится…

Я взял у него из рук баночку с «витаминами». Пластик казался тяжелым, как свинец.

— Мы все привыкли думать, что витамины — это безусловная польза. Забывая о том, что любое, даже самое хорошее лекарство, в неправильной дозе становится ядом. Вашу бабушку убивала не старость, Андрей. Ее убивала ваша чрезмерная забота. Иногда, чтобы спасти пациента, нужно не назначить ему новое лечение, а просто… отменить старое.

Я повернулся к Величко.

— Семен, начинай дезинтоксикационную терапию. Форсированный диурез, большие объемы физраствора, бифосфонаты, если найдешь в реанимации. Нам нужно срочно вымывать из нее этот кальций. Давай, действуй. Теперь ты знаешь, что делать.

— А как же Шаповалов? — осторожно спросил Величко.

— Я сам ему расскажу о лечении. Будь спокоен. Сейчас главное начать лечение.

Я вышел из палаты Зинаиды Кирилловны, оставив Семена с растерянным внуком и подробными инструкциями. На душе была странная смесь профессионального удовлетворения и какой-то тихой, вселенской грусти.

— Ну, двуногий, это было твое лучшее представление! — Фырк, который материализовался рядом со мной в коридоре, буквально светился от восторга. — Блестяще! Раскрыть преступление, которое на самом деле и не было преступлением! Гениально! Внучок-отравитель, который души в своей бабуле не чаял! Ох, вы, двуногие, не перестаете меня удивлять!

— Ничего гениального в этом нет, Фырк, — я устало потер переносицу. — Просто… очень печально. И, к сожалению, до ужаса типично.