Дориан крепче обнял её. Его губы коснулись её виска.
— Да, — его голос был низким, успокаивающим. — Я просто подышал воздухом и вернулся к тебе. Потому что понял, что поступил как кретин.
Он поднял её на руки, будто держал самое хрупкое существо на свете, и перенёс к кровати. Аккуратно уложил и накрыл одеялом, словно защищая еë от самого себя. Он сел рядом, провёл пальцами по её волосам, чуть отстранив их с лица, и остался тихо смотреть, как её дыхание постепенно выравнивается. Каждое движение было осторожным, чтобы не потревожить, пока сон мягко не унес её из его рук.
Глава 22.
Лив стояла на террасе, глядя в серый горизонт. Лёгкий холодок утреннего воздуха заставил её обхватить себя руками. На небе проступала бледная полоска рассвета, растворяясь в туманной дымке. Слёзы жгли глаза, но она сжала губы, не позволяя им вырваться наружу.
«Хочется кричать, но всё равно никто не услышит. Никто не спасёт. Я чувствую всепоглощающий стыд, за то, что он стал для меня настолько важен, что без него я чувствую себя пустой. Словно меня и нет...
Никто и никогда не поймёт эту боль, если не чувствовал... Вот так. Он лишь моментами поднимал меня вверх, гораздо чаще — бросал вниз, и я разбивалась о скалы собственных ожиданий. Он ломал. Разрушал. И называл это любовью.
Тогда почему, когда всё рассыпается, когда понимаешь, что это конец, ты не чувствуешь себя свободной? Наоборот.
Ты почти что желаешь, чтобы всё это плохое снова вернулось к тебе, потому что только так вернётся и хорошее.»
Её пальцы сами собой потянулись к телефону, судорожно набрали сообщение.
«Мар, я в отчаянии. Мне так больно. Я знаю, что ты не ответишь. Но ты так нужна мне сейчас.»
Она нажала «отправить». И тут же, не дав себе второго шанса, удалила его только у себя. Не из страха, что увидит Дориан, а чтобы не мучиться видом непрочитанного сообщения. Чтобы не погрузиться в двойную боль.
Время плыло, вязкое и искажённое её внутренним состоянием. Лив всё ещё стояла на террасе, когда услышала шорох шин подъезжающей машины. Дверь особняка распахнулась, и он вошёл. Дориан.
Он двигался по холлу мучительно медленно. Его взгляд скользнул по ней, но он не останавливался. Прошёл мимо, будто не решаясь приблизиться, или пытаясь понять её реакцию. Лив проследила за ним взглядом, её плечи дрогнули и медленно поднялись в безмолвном вопросе. Глаза её блестели от слёз, но она не позволяла им сорваться.
Он замер, словно приняв трудное решение. Сделал шаг назад... потом ещё один. Дориан подошёл к ней, его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнула усталость, изнуряющая до предела. Он протянул руки, и Лив ощутила, как он крепко прижимает её к себе.
— Иди ко мне, моя сильная девочка, — его голос был низким, бархатным, в нём слышалась почти физическая потребность, жажда её присутствия.
Лив прижалась к нему, её тело поддалось инстинкту, несмотря на весь ужас прошедшей ночи.
— Я думала, рядом с тобой не придётся быть сильной, — произнесла она, уткнувшись ему в плечо, голос звучал приглушённо. — Я ошибалась.
Дориан погладил её по волосам.
— Больше не придётся, — его голос был твёрд. — Я обещаю. Я отменил все дела, сегодня нас не побеспокоят.
Лив чуть отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.
— И как мы это решим? — спросила она, её голос дрогнул, едва слышно.
Взгляд Дориана стал пронзительным.
— Ты всё ещё хочешь этого? Решать? — его брови чуть приподнялись. — Если да... значит, мы решим. Я решу.
Лив покачала головой, её глаза снова наполнились слезами.
— Я не знаю. Я знаю только, что сейчас во мне нет сил уйти.
— А если бы были? — в его голосе прозвучал вызов. Он проверял её, искал её предел.
— Не важно, — Лив отвернулась, её плечи поникли. — Их нет.
Дориан сжал её руки, разворачивая к себе. Его взгляд был сосредоточен, пронзительный.
— Нет смысла сейчас говорить, что мне жаль, — его голос был лишён привычной надменности. — Нет смысла говорить, что если бы вернуться в прошлое — я поступил бы иначе. Лив, я вампир. Во мне играла жажда. И если жажду крови я хорошо контролирую, то жажду тебя ещё не научился. В этом была проблема. Я не хочу тебя винить ни в чём, я не в том положении. Но хочу объяснить: когда после всех доказательств я увидел на твоём лице тот взгляд — что-то во мне сломалось. И зверь вырвался наружу. Я могу сдерживать его в любых ситуациях, но ты... Ты — моя уязвимость. И это сыграло против нас.
Лив смотрела на него, пытаясь осмыслить каждое слово.
— Я не понимаю, — прошептала она.
— Конечно, нет, — Дориан чуть усмехнулся, но беззлобно. — Ведь ты человек. Ты не знаешь, что такое жажда. Но это тоже не твоя вина.
— Чего же в тот момент ты так жаждал? — Лив подалась вперёд, в её глазах читалась смесь жгучего любопытства и отчаяния. — Крови? Или?..
Дориан на мгновение закрыл глаза, словно вспоминая пережитое.
— Тебя, — он открыл их, и его взгляд пронзил её, обнажая. — Но не ту, что подчиняется из страха. Не ту, что... соглашается без воли. А ту, что желает перейти грань вместе со мной, доверяя мне. И теперь я понимаю, что я оказался ещё дальше от этого желания.
— В чём смысл? — в голосе Лив сквозила ярость. — Пугать меня, чтобы я не боялась? Ты убил ту девушку...
Дориан кивнул.
— Я мог не убивать. Я сделал это, потому что она стала свидетелем моего падения. Это не было частью... моего состояния. Это было неизбежным последствием.
Лив отвела взгляд, переваривая услышанное.
— Не знаю, что сказать.
— Тогда говорить буду я, — голос Дориана стал мягче, словно он пытался успокоить её, но его взгляд оставался острым, пронзительным.
— Когда ты не доверяешь мне, я чувствую, что теряю контроль. А это сводит с ума. Речь не в том, что я желаю брать тебя до боли и синяков, нет. Речь в том, чтобы ты доверяла мне, знала, что я не отведу туда, где тебе будет плохо. Да, звучит бредово, учитывая последние события... Но я говорю о своих мыслях о том, что было «до». Я просто пытаюсь объяснить, что моей целью не было сделать больно намеренно. Никогда.
