Хроники новуса (СИ) - Сторбаш Н.В.

Так чего мне, убогого слушаться? И я прыгнул прямо в яму, расплескав воду. Ох, горячо! За всю зиму я ни разу толком не мылся, лишь протирал себя водой с уксусом — и чисто, и вши от запаха бегут.

— Куда полез? Сказал же подождать! Пошел вон! — возмущенно закричал благородный.

— Я тебе не слуга. Брат Арнос сказал помыться, вот я и моюсь.

Я потер плечо, и на коже сразу собрались крупные серые катышки грязи. Возле ямы лежало всякое нужное для мытья: и пустые кувшины, чтоб поливать голову, и миска с той самой ароматной жижей, и несколько скребков, и соломенные мочалки.

— Знаешь ли ты, кто я? Из какого рода?

Я щедро хватанул жижу, растер по телу, а потом скребком прошелся по коже, счищая грязь. Вода вокруг меня помутнела. Смотреть на дворянчика мне не хотелось, потому я повернулся к нему спиной. Он сразу же заткнулся.

Помывшись, мы вернулись в комнату со скамьями, обтерлись простынями да оделись в свое чистое. Я поежился из-за богатого платья благородного, захотелось опустить взгляд да скукожиться, чтоб занимать поменьше места. Брат Арнос повел нас обратно всё теми же коридорами. Я надеялся, что мы идем в трапезную или, на худой конец, в кельи, куда слуга принесет привычную кашу, но вместо того нас привели в большущую комнату с высоченными потолками. Там вдоль стены лежало в деревянных стойлах всяческое оружие — от простой палки до дорогих мечей, на другом конце прямо из пола вырастали столбы в человеческий рост, некоторые из них были покрыты сверху донизу зарубками.

— Наш культ именуется Revelatio, — сказал брат Арнос, — что в переводе с истинного языка означает «открытие». Это знание доступно каждому, кто находится за стенами нашего замка. Но что же именно мы стремимся открыть? Наш предок, основатель культа, великий Брадос говорил, что мы раскрываем божественное внутри человеческого и тем самым стремимся стать более совершенными, более разумными и более чувствительными. Наш мир существует благодаря гармонии трех субстанций: телесная — corpus, словесная — verbum и духовная — spiritus. Каждый, кто решается вступить на путь открытия, нуждается в этих трех субстанциях. Verbum мы вам уже дали, corpus — ядро кровавого зверя — тоже, а spiritus зависит исключительно от ваших усилий.

Незнакомые слова сбивали с толку, отчего я понимал едва ли половину от сказанного.

— Позвольте поведать еще один секрет, известный лишь членам этого благородного культа. Ядро кровавого зверя даровало сырую силу, ныне скрывающуюся в ваших телах. Однако, если останетесь бездействующими, эта сила утечет, не принеся никакой пользы. Лишь через страдание, терпение и упорство вы сможете слить эту силу с собой, обретя истинную мощь и величие. Если будете поднимать тяжести, то ваше тело обретет изрядную мощь. Если же будете принимать удары, то станете крепче, а ваша кожа обретет твердость. При занятиях бегом, прыжками и лазанием станете более проворными и ловкими. Однако все это следует исполнять до полного изнеможения, до потери сознания и до последнего издыхания. Лишь таким образом corpus сольется со spiritus и станет единым с вашим телом.

Я всё еще пытался понять, о чем говорил брат Арнос, как в комнату вошли два человека в черных одеждах. В руках они держали длинные палки, обмотанные тканью.

— И начнем мы с укрепления тела.

Глава 27

Едва человек с палкой приблизился, как мне стало не по себе. Сразу вспомнилось, каким я был беспомощным возле позорного столба, как боялся удара, как замирало сердце от свиста плети, как вспыхивала боль и никак не угасала. Я сжался в комок и отшатнулся. Казалось, вот-вот услышу смех, веселые посвисты, радостные крики. И тут он ударил.

Палка бессильно отскочила от моего плеча. Даже Пятка била больнее! Я по привычке почесал ушибленное место. И это всё? И вот от этого я должен стать крепче? Человек в черном ударил сильнее — я отмахнулся от палки.

— Не уклоняйтесь и не бейте в ответ. Принимайте каждый удар своим телом! — сказал брат Арнос.

Я глянул на дворянчика. Тот держался неплохо, почти не морщился, лишь подергивался перед ударом, будто хотел ответить да сдерживался. Я тоже сцепил руки и молча принимал удары то на спину, то на грудь, то на бока. Небольно! Может, потому удары от Ломача в последние дни стали такими легкими? Не потому что он ослаб, а потому что я осильнел?

Вскоре брат Арнос остановил побойщиков и спросил у дворянчика, как его звать. Вернее, он спросил это иначе, позаковыристей, но я всё ж догадался.

— Ренар из рода…

— Мне твой род не надобен, отныне ты просто брат Ренар. Изволь же поведать, брат Ренар, было ли это ядро твоим первым? И готов ли ты поклясться в истинности своих слов милостью древа Сфирры?

— Это было первое ядро, клянусь милостью Сфирры!

— Редко кто может встать на следующее же утро! Я такое вижу впервые.

— Отец и братья готовили меня к этому дню. Денно и нощно я фехтовал, ездил верхом и бегал с тяжелым грузом. Боль была немалой, но слова, данные тобой, помогли вынести ее и дотерпеть до утра.

Я прямо зауважал дворянчика. Впрочем, в мыльне и через мокрую рубаху были видны его широкие плечи да крепкое подтянутое тело. Остальные вроде порыхлее, потому и не смогли встать. Погодь! Но я-то не дворянчик, я сызмальства работаю, почему тогда мне пришлось так тяжело в первый раз? Или крестьянский труд легче, чем махать мечом?

— А тебя как звать? — ко мне брат Арнос обращался попросту, безо всех этих словесных кружев.

— Лиор.

Неужто и меня попросит поклясться? Соврать нельзя, иначе не видать мне милости от древа Сфирры, но правду говорить тоже нельзя!

— Ты, Лиор, видимо, претерпел немало боли, потому стал к ней привычен. Потому тобой займусь я сам.

Брат Арнос взял палку и наотмашь ударил мне по спине, и вот этот удар я расчувствовал полностью. Как только хребет не переломился?

— Можешь уворачиваться и защищаться, как тебе вздумается.

Я сразу же отбежал подальше от пугающего братца. Дворянчик мерзко рассмеялся. Смешно, когда на твоих глазах избивают кого-то другого? Попробовал бы сам получить хотя бы один удар брата Арноса.

Я крутился и вертелся, пытаясь убежать от палки, только брат Арнос был быстрее и сильнее меня. Удары сыпались со всех сторон. Один раз я решил отбить палку рукой и потом долго тряс ей, чтобы та не отсохла. Дворянчик же спокойно стоял под небрежными постукиваниями слуги. Много ли толку будет с его укрепления? И не наврал ли Арнос? Вдруг я это терплю просто так?

— На сегодня довольно! — наконец объявил брат Арнос. — Завтра к вам присоединятся еще трое.

— Разве вы не утверждали, что регулярные упражнения необходимы для укрепления тела? — возмутился юный дворянин, его лицо выражало недоумение. — Почему бы нам не продолжить занятия после трапезы? Как долго сила ядра будет скрываться?

— В течение полугода. В культе вы будете получать по ядру кровавого зверя каждые полгода. Таким образом, времени у вас более чем достаточно. Полноценное обучение начнется лишь тогда, когда завершится прием новых учеников, и они усвоят свое ядро. А сейчас проследуйте за слугами, они отведут вас в трапезную.

Я собрал все силы и поковылял из комнаты. Избитое тело болело неимоверно, я хромал на все ноги, дышалось тяжеловато, ныли спина и грудь, при этом я мог ходить. Брат Арнос, видать, большой мастак в избиении людей, раз не поломал мне ни одной кости.

В какой-то момент я сильно покачнулся и едва не задел дворянчика. Тот аж отпрыгнул на два шага.

— Не подходи. Не хочу дышать одним воздухом с вором!

Вот дурак! Неужто он не знает, что ворам отрезают уши? Я отошел от него подальше. С самого начала я знал, что в культе мне не будет легко.

Зато накормили нас в этот раз от души: и наваристая жирная похлебка на крольчатине, и тушеная с травами ягнятина, и хлеба нарезали вдоволь, даже пиво подали. С непривычки меня даже чуток замутило от такой сытной еды, но я переборол тошноту и сожрал все, что дали. А дворянчик и сейчас остался недовольным, бормотал, что эти блюда слишком грубы и жирны, никакой изысканности. Изысканность ему подавай! Я не знал, что это такое, может, травка какая или пряность, но был уверен, что и без всякой изысканности угощение было отменным и вкусным.