Наследница чужих богов (СИ) - Погорелова Галина

«А ведь раньше ты молилась мне, мне возносила благодать. — высокая фигура старца в коричневых религиозных одеяниях чуть дернулась напротив, отделенная потоком танцующих пар, скрытая тенями заката. — Мной ты дышала…»

Лишь на краткое мгновение в пожилом облике проступили другие черты, чужие, до боли знакомые. Лицо будто помолодело, открыв перед ней красивого светловолосого мужчину с темным взглядом редкого оттенка глаз. Вместо длинной седой бороды выбритые скулы, волевой подбородок, прямой тонкий нос, кожа светлая, покрытая ровным золотистым загаром.

Едва поборов страх, она спросила:

«Кто ты такой? На самом деле?»

«Лучше задай вопрос, кто ты? — горький вкрадчивый мед обволакивал слух. — или тебе не интересно вспомнить себя, милая? Хочешь, я тебе помогу?»

Кайя почти поддалась притяжению во властном голосе, почти проиграла бьющей по нервам памяти, желанию после стольких лет добраться до правды, но собственная воля не дала уступить.

«Заткнись! — решительно мотнув подбородком, она зло посмотрела вперед. — Слышать тебя не хочу! Не передо мной будешь отвечать. За все!»

«А перед кем? — перебил церковник, сверкнув ухмылкой на пожилом лице. — Не твоим ли слепым ал-шаиром, милая?»

Она уже собиралась отрезать, как голос злобно ударил.

«Ох, Кайя. Наивная, глупая Кайя. Не ровня ты ему. Сама ведь знаешь. — старик отвернулся от нее, взглядом разыскав среди зрителей невысокую темноволосую диару, в которой Кайя узнала ал-шаиру халифата. Женщину окружали похожие на нее четверо юных девушек: сдержанных, красивых, таких же величественных, как и их венценосная мать. — Смотри, милая, — шептал бархат в мерзком голосе, — среди них его будущая жена. Высокородная, его крови и племени. Вопрос уже улажен, и затягивать с браком он не станет. Наследнику престола нужна достойная пара, а ты…»

Церковник карикатурно покачал головой.

«…всего лишь грязь».

Он демонстративно огляделся, игнорируя ее потерянный взгляд.

«Только посмотри на себя, глупая — стоишь в толпе, делишь с ними счастье, обманываешься. Одна. Всегда одна. Никому не нужная, никем не принятая. Чужая. И сколько не ряди грязь в шелк, чище от этого не станешь».

С трудом оторвавшись от юных синеглазых девушек, давя отвращение, не позволив себе захлебнуться ревностью, как он того и добивался, она почти спокойно перевела разговор.

«Ты был моим дархом?»

«Да что же стало с твоим разумом, Кайя? — отчего-то торопливо заговорил старик. — Как можно было забыть все, но при этом сохранить имя? Я его тебе дал. — довольно заулыбался он, почти сразу стерев ухмылку. — Я тебя создал, я тебя даже берег, тварь! Ты же, — тонкие губы перекосило гневом, — предала меня! Маленькая неблагодарная тварь».

В мыслях скрипел его беззвучный смех.

«Ты даже не представляешь, как мне хотелось тебя убить. Все эти годы, с первого дня, когда мы тебя нашли. Спрятаться на самом видном месте, под взглядом халифата, моим взглядом, мог только гений или безумец. И пусть ты разорвала нашу связь, почти смогла сбежать, но есть нити, которые не подвластны никому в этом мире. Они сильнее крови, клятв, материнской любви. Нити между творением и творцом».

Сделав небольшую паузу, он неумолимо поставил точку.

«Ты все еще моя. Моя тьма».

Кайя тяжело дышала. Руки сами отбивали ритм нарастающей музыки, с лица не сходила натянутая улыбка, в глазах же дрожали слезы.

«Что бы ты от меня не хотел, — отсекая слово за словом, мысленно зашептала она, — ты этого не получишь».

Спасительный, всепоглощающий гнев разгонял кровь, до безумия бил по нервам. Страха не было. Практически не было. Лишь ненависть к незнакомой химере забытого прошлого, что посмела выползти из ее кошмаров.

С вызовом встретившись с каре-красными глазами, она твердо закончила.

«Я не стану тебя слушать. Не стану служить. Никогда».

«А кто сказал, что мне нужна ты?» — внезапно парировал старик.

На этот раз скрыть удивление ей не удалось.

«Ну же, Кайя, думай. — он растянуто осклабился. — Не разочаровывай меня настолько».

Она прошептала одними губами, испугавшись по-настоящему.

— Мириам…

'Браво, моя милая. — церковник присоединился к толпе, почти по-детски захлопав в ладоши, но Кайе показалось, что он аплодирует только ей.

«Зачем она тебе?»

«Ты мое самое большое разочарование, она — мечта. — вместо прямого ответа, продолжил старик. — Я не буду так уж жесток, Кайя. Все-таки ты выполнила то, ради чего мы привели тебя в дом ал-шаира. Хоть я, признаю, сам едва все не испортил. Не удержался от искушения немного с тобой поиграть, перегнул палку, когда вновь увидел. За тем обедом, помнишь? Ты так меня злила, так выводила из себя, милая, одним только своим дыханием, тем, что жива. — ей показалось, как он размеренно глотает ртом воздух, пытаясь сдержать гнев. — Не сердись на меня, что и я захотел тебя ударить. Ты слишком… слишком дорого мне обошлась. Даже не представляешь, насколько…»

Кайя попыталась прервать речь, плохо понимая, о чем говорит этот мерзкий старик. Сейчас ее волновала только Мириам.

«Что я с ней сделала? — она поправила себя, не скрыв надежды в мыслях. — Исцелила?»

«Не только, Кайя… — тут же оживился церковник. — Ты ее изменила, сделала совершенной. К тому же еще и сняла с шеи удавку, что привязывала к одному месту. Теперь она свободна. — глаза ехидно блеснули красным, — теперь она моя».

Не в силах и дальше терпеть этот безмолвный бред, Кайя сорвалась на угрозы.

«За свою сестру он тебя убьет. Если с ней что-то случится, я сама тебя убью, старик, кем бы ты ни был. Не смей ее трогать…»

Церковник тут же притворно испугался, округлил рот в страхе, но требовательный окрик Кирана не позволил ответить на его гримасу.

— Ни-адда, — позвал галеат, с явной тревогой всматриваясь в ее глаза. — Тебе нездоровится?

«Только слово и ему конец. — напомнил мерзкий бархат в голове. — Проверим, милая, кто из нас быстрее?»

— Все хорошо. Я немного устала. — бесцветным тоном ответила Кайя, заметив, что танец уже закончился, площадь наводнилась людьми, и лишь ее ладони еще повторяли ритм утихшей мелодии.

Опустив руки, она повернулась к галеату, на что Киран недоверчиво кивнул.

— Как только пройдет церемониал, мы уйдем, — пообещал он.

«Какая же ты славная, когда хочешь, — не унимался старик, — такая послушная, что я готов сделать тебе подарок, милая».

«Мне ничего от тебя не нужно».

«А как же твоя правда? Так интересно, что ты запоешь после нее? С таким ли упорством будешь защищать девчонку или…сама отдашь ее мне?»

Кайя почувствовала очередной внимательный взгляд Кирана, быстро опустив глаза.

— Церемония уже начинается, — склонившись к ней, прошептал галеат. — Ты точно в порядке? Что-то мне не нравится, как ты выглядишь. Слишком бледная.

«Смотри вперед… — голос в голове не дал ответить Кирану».

Подняв голову, следую за взглядами в неожиданно притихшей толпе, она повторно разыскала залитый закатным солнцем мрачный дворец. На пустовавших до того высоких ступенях парадного входа теперь возвышалось три фигуры в темных одеяниях. Правитель и его сыновья. Наследники престола.

Три черные тени.

— Вспоминай, Кайя…

Мерзкое дыхание коснулось щеки. В висках предательски застучало, когда прохладная старческая ладонь накрыла ее запястье.

— Вспоминай, моя милая…

Глава 35

С вкрадчивым шепотом церковника глаза заволокло пеленой. Рваные воспоминания осколками вспарывали мир на сотни лоскутов, заполняли всю ее сущность. И каждое лезвие безжалостно резало память: до крови, немых криков, бездны внутри, куда камнем падало израненное сердце.

В мелькавших образах не было последовательности, только черно-белое, изъеденное дырами полотно, недосказанность фраз, звучание чьих-то голосов. Прошлое не приносило облегчения, лишь плодило в голове сумятицу, напоминало истлевшие листы бумаги. Сколько к ним не присматривайся, ничего ни разобрать, ни понять, есть ли на поверхности хоть что-то или же все размыло временем.