Системный Кузнец. Трилогия (СИ) - Мечников Ярослав

Сказать, что это было неожиданно – не сказать ничего. Так вот оно что… Наконец‑то мужик открыл карты, и я, к ужасу, отчётливо понимал, о чём тот говорит. Слишком хорошо запомнил хаотичный жар, разрывающий изнутри после тренировки. Не вмешайся тогда Система, и всё могло бы закончиться очень плохо.

– Да. Я понимаю, охотник Йорн, – сказал тихо, но твёрдо, глядя в глаза.

Мужчина буравил единственным глазом, словно пытаясь заглянуть под кожу.

– У тебя есть такой человек? Наставник?

Опустил взгляд, уставившись на руки.

– Нет, – голос прозвучал глухо.

Охотник тяжело вздохнул.

– Значит, Камень тогда набрехал, – сказал мужик тихо. – У тебя есть Дар, парень.

Посмотрел на меня серьёзно.

– Сейчас не могу этим заниматься, но как только вернусь – зайди ко мне, и мы поговорим. А до этого… не делай глупостей. Вдыхаешь Ци каждый день? – спросил он тоном строгого, но справедливого учителя.

– Да, стараюсь каждый день. Дышу от огня, в кузне.

Йорн кивнул.

– Хорошо. Но будь осторожен – напитывай источник, но не спускай жеребца с узды. Не пытайся им управлять, пока не поймёшь его природы. Когда вернусь, дам тебе несколько советов.

– Хорошо, охотник Йорн. Спасибо.

Лицевой мускул под его глазом дрогнул – казалось, мужик хотел сказать что‑то ещё, но в последний момент оборвал себя.

– Хорошо, – повторил командир глухо.

Затем его единственный глаз расфокусировался, взгляд ушёл вглубь, словно погрузился в далёкое воспоминание. Мужчина чуть опустил голову, и на мгновение показалось, что вижу не легендарного воина, а просто уставшего человека.

Не говоря больше ни слова, Йорн развернулся и вышел из кузни.

Серый дневной свет на секунду залил земляной пол, выхватив из полумрака миллиарды танцующих пылинок. В следующую секунду дверь закрылась, и кузня снова погрузилась в привычный полумрак, оставив меня одного с ещё большим количеством вопросов, чем было до его прихода.

Ребята, ваши лайки очень важны для книги, особенно в первый день выхода продолжения. Не скупитесь, а авторы в свою очередь будут бегать с горящей задницей, чтобы выложить дополнительные главы!

Глава 2

Мужик не оставил платы за клинок – понял это, когда его силуэт растворился на улице. Что ж, по всей видимости, расплатится позже, и не медяками, а чем‑то другим: помощью, советом или защитой.

Странно признавать, но сама возможность поработать с этим клинком уже была достойной платой. Во‑первых – на практике опробовал рискованную технику холодной проковки лезвия, и та сработала. Во‑вторых – прикоснулся к отличной стали, почувствовал её и понял, как она отзывается на камень. Я держал в руках образец настоящего мастерства – думаю, такой человек, как Йорн, найдёт способ рассчитаться.

Хотя, с другой стороны, пара десятков лишних медяков мне бы сейчас точно не помешала. Но как есть, так есть – что теперь поделаешь.

У всего этого разговора были и другие, куда более важные последствия.

Во‑первых – я не знал, расскажет ли одноглазый кому‑то ещё о том, что видел? Если да, то слух о «практике‑самородке» может полететь по деревне стремительно и обернуться самым неожиданным образом. Это могло привлечь как союзников, так и новых, куда более опасных врагов, чем Ориан.

Во‑вторых – что охотник имел в виду под «помощью»? Как будет выглядеть это обучение? Он будет гонять меня по лесу вместе с охотниками? Или это будут индивидуальные занятия? И какая ему от этого выгода?

И тут вспомнил, что Йорн‑то видит во мне не Дмитрия – спасателя из другого мира, а Кая – сына Арвальда, своего погибшего товарища.

И с этой перспективы всё виделось уже иначе. Конечно, мужчину могла грызть вина за то, что два года игнорировал и презирал мальчишку, в котором, как оказалось, дремала сила. А теперь, увидев искру, хочет поучаствовать в моей жизни, искупив прошлое безразличие.

Гадай не гадай, а только время покажет, какие круги по воде пойдут от этого брошенного в озеро камушка. А пока у меня была пустая кузница, заказ для Гретты и целый день для работы.

Вздохнул и ещё раз окинул взглядом кузню. Первоочередная задача – создать хороший молот. Но смогу ли сделать это один, без молотобойца? Самому качать мехи, потом бежать к наковальне, пока заготовка не остыла, держать клещами в одной руке и бить молотом в другой – та ещё задача. Но на пороге пока не появилось ни одного кандидата.

Лёгкое нетерпение заставило подойти к выходу. А не идёт ли кто случайно? Почти машинально двинулся к двери, толкнул и выглянул на моросящую дождём улицу.

Выглянул довольно стремительно и тут же замер.

Прямо перед кузней, прислонившись к стене под навесом крыши, чтобы хоть как‑то укрыться от дождя, стоял мальчишка – маленький и тощий, как голодный щенок. Спутанные волосы, исхудалое и чумазое лицо. Но первое, что бросилось в глаза – это его ноги – на тех было нечто, что когда‑то было ботинками, а теперь превратилось в растерзанные в клочья тряпки, едва держащиеся на ступне.

Парень увидел меня, глаза расширились от дикого ужаса. На секунду пацаненок замер, а затем, как ошпаренный, развернулся и бросился бежать вверх по скользкой улице, не оборачиваясь.

Ага! Так вот он, шпион!

– Эй! – крикнул вслед громко. – А ну вернись! Я тебя запомнил!

Пацан вздрогнул, но скорости не сбавил.

«Ах ты… поймаю – и узнаю, кому прислуживаешь,» – пронеслось в голове, и я, не колеблясь ни секунды, рванул за ним вверх по улице, оставив кузницу нараспашку. «Надеюсь, медяки не стащат,» – проскочила запоздалая мысль.

Пацанёнок бежал быстро – видно было, что жизнь научила его уносить ноги. Но я был быстрее, вторая ступень «Закалки» и та самая «пиковая сила» придали телу такое бешеное ускорение, что едва справлялся с координацией. Никогда в жизни так не бегал – ни в детстве, ни на учениях, когда сдавали спринтерские нормативы.

Бросил мимолётный взгляд на ноги – те двигались сами по себе, переставляясь с такой скоростью, что почти сливались пятно. Под ногами грязь и слякоть, но бежал так, словно её и не было, инстинктивно находя опору на скользкой поверхности.

Паренёк не успел даже свернуть на узкую тропинку между домами, как я уже оказался в двух метрах за его спиной. Тот обернулся, бросил безумный от ужаса взгляд, и глаза чуть не вылезли из орбит. Видимо, мальчишка понял, что спасаться бегством бессмысленно.

Он резко затормозил, ноги поехали по грязи, и мальчёнка покатился кубарем по земле. Не успев остановиться, сжался в плотный комок, закрывая голову худыми руками, и практически взвыл:

– Не бей! Не бей! Пожалуйста, не бей!

Резко остановился, даже не запыхавшись, и, честно говоря, на несколько секунд вообще забыл про него, поражаясь собственной скоростью – внутри всё гудело от адреналина и восторга.

Прошло несколько секунд, прежде чем вернул фокус на дрожащий комок у ног. Подошёл к нему и опустился на корточки, стараясь, чтобы движения были не угрожающими.

– Эй, эй! Не бойся ты, пацан. Всё нормально, – сказал как можно спокойнее. – Не буду я тебя бить.

Но тот лишь бесконтрольно дрожал, не решаясь поднять голову и показать лицо.

– Успокойся, тебе говорю. Слышишь? Успокойся.

Осторожно коснулся его рук, но тот вздрогнул, как от удара, и пришлось тут же убрать ладонь. Сидел на корточках под дождём и ждал, пока парень немного выдохнет. Периодически озирался – нет ли вокруг любопытных глаз, но улица была всё ещё пуста. Мелкий дождик заливал грязную одежду и спутанные волосы паренька, а я его практически не замечал.

Вдруг, откуда ни возьмись, из‑за угла ближайшей лачуги с кудахтаньем выбежала курица, преследуемая разъярённым петухом. Они с криками промчались мимо нас, подняв веер грязных брызг.

Парень от неожиданности дёрнулся и слегка приподнял голову, убрав одну руку. Показался испуганный глаз, обрамлённый слипшимися от грязи ресницами. Взгляд впился в меня, изучающе и с дикой опаской. Я постарался сделать максимально безобидное лицо.