Системный Алхимик VII (СИ) - Шимуро Павел

— Сука! — заорал, выпуская мощный разряд молнии в цветок-паразит.

Увы, но уже слишком поздно. Монстр бросил безжизненное тело и повернулся ко мне — в его глазах полыхал нечеловеческий голод.

Байер рубился с тремя рысями одновременно — его огненная кровь бурлила так яростно, что воздух вокруг него дрожал от жара. Вот только даже этот сильный пацан не мог противостоять бесконечному потоку противников.

— Алекс! — крикнул он, отсекая голову одной из рысей. — Их становится только больше!

Он прав — из леса продолжали появляться новые силуэты, и каждый павший товарищ ослаблял наши позиции. Мы проигрывали эту битву.

Рядом со мной рухнул ещё один практик, которого я знал по защите крепости — медведь-мутант размозжил ему череп одним ударом лапы. Кровь и мозги разлетелись по снегу, окрашивая белизну в кровавые узоры.

— Валим отсюда! — заорал я. — К повозкам!

К несчастью, отступать некуда. Звери окружили нас плотным кольцом, а их число росло с каждой минутой. За деревьями мелькали всё новые красные огоньки, превратившие лес в смертельную ловушку.

Саймон отстреливался из арбалета, целясь в цветки, но его умения как бойца оставляли желать лучшего. Болт промахнулся мимо волчьей морды, и тварь бросилась на толстяка.

Я успел перехватить её на полпути, вонзив дьявольскую энергию прямо в алый нарост. Цветок почернел и рассыпался, освобождая зверя от контроля, но силы уходили слишком быстро.

За час битвы мы потеряли восемь человек — восемь жизней, восемь товарищей, которые поверили мне и пошли следом. Их кровь на моих руках, их смерть на моей совести.

— Алекс, нужно что-то делать! Мы сдохнем в этой толпе рано или поздно! — прокричал парень, отбиваясь от очередного зверя.

Я оглянулся на оставшихся шесть воинов, включая нас — против бесконечного потока заражённых тварей.

Дьявольское ядро откликнулось на запах крови и смерти, требуя освобождения. Тёмные мысли заполонили разум. Нужно вырезать всех, купаться в крови, наслаждаться агонией врагов, но заставил себя сосредоточиться на главном.

— Малой! — крикнул коту. — Найди нам путь отсюда!

Чёрный силуэт исчез между деревьев, а я продолжал держать оборону. Молния за молнией, удар за ударом. Каждый павший зверь освобождался от паразита, но на смену приходили новые.

Ещё двое наших пали в следующие десять минут — практик по прозвищу «Седой» попытался прорваться к лошадям, но стая волков настигла его у повозки. Его крики эхом отдавались в лесу, пока не оборвались навсегда.

Следом погиб ещё один умелый боец. Медведь-мутант буквально разорвал его пополам. Кишки и внутренности разлетелись по снегу, а алый цветок на морде зверя впился в труп, подвергая заражению.

— Черт их дери! — проклятье вырвалось из моего рта, — Сколько их ещё⁈

Малой появился так же внезапно, как и исчез:

— Отец, нашёл тропинку к северу! Узкая, но зверям будет трудно нас окружить!

— Все ко мне! — заорал оставшимся в живых, — Отступаем! Отступаем, мать вашу!

Мы прорубились к краю поляны, оставляя за спиной повозки с припасами и тела павших товарищей. Четверо уцелевших практиков двигались следом, прикрывая отступление.

Спятившие звери, заражённые паразитами, не собирались нас отпускать — они преследовали нас по узкой тропинке, нападая с флангов, пытаясь отрезать путь к отступлению.

Ещё один товарищ споткнулся на корне и упал. Стая рысей настигла его мгновенно. Я видел, как он пытался подняться, как протягивал руку за помощью, как алые цветы впивались в его плоть…

Не мог ему помочь. Остановись мы и погибнут все.

К закату от нашей группы из четырнадцати человек остались только четверо — я, Байер, Саймон и Малой. Остальных сожрал лес, заражённый проклятыми паразитами.

Мы выбрались на опушку, когда солнце уже коснулось горизонта. Позади остался кошмар из красных огоньков и воплей умирающих. Впереди простиралась заснеженная равнина, ведущая обратно к цивилизации.

Байер тяжело дышал, его огненная кровь медленно остывала. Саймон сидел на пне, держась за сердце. Малой вылизывал окровавленную лапу.

А я стоял и смотрел на лес, который превратился в массовую могилу наших товарищей.

Одиннадцать жизней. Одиннадцать человек, поверивших в мою способность вывести их из этого кошмара. Все они мертвы из-за моих решений.

— Алекс, — тихо позвал Байер, — это не твоя вина.

— Ещё как моя, — горько усмехнулся в ответ на его слова. — Я вёл их, а также принимал решения. Не будет враньем сказать, что я отвечаю за результат.

Дьявольское ядро пело от поглощённой энергии смерти, становясь сильнее с каждой потерянной жизнью. Вот какая ирония — ведь чем больше людей умирало вокруг меня, тем могущественнее я становился.

— Что теперь будем делать? — спросил толстяк, всё ещё приходя в себя после бегства. Его лицо раскраснелось, а пот застелил глаза, из-за чего мужчина постоянно потирал их, ведь они жутко слезились.

Хороший вопрос… Лошади мертвы. До ближайшего города несколько дней пути по заснеженной равнине.

— Возвращаемся к Павло, — решил после долгой паузы. — Предупредим его и местных жителей о том, что происходит. А потом… потом пойдём в столицу.

— Пешком? — недоверчиво выпалил толстяк, выпучив глаза от шока, — До города несколько дней пути! Да мы помрём, пока будем плестись по этому аду, сам-то веришь в свои слова?

— Пешком, — твёрдо кивнул, — У нас нет выбора, — сам понимаю, что мы оказались в полной заднице, вот только, как уже сказал ранее, выбора у нас вообще нет — либо идём и пытаемся выжить, либо становимся частью армии мертвецов.

Два дня пути по заснеженным равнинам привели нас обратно к городу, где мы впервые встретили Павло. Каждый шаг давался тяжело не только из-за усталости, но и из-за тяжёлого груза воспоминаний. Одиннадцать могил в лесу, одиннадцать жизней, за которые я был в ответе.

Город встретил нас так же, как и раньше — шумными рынками и странными взглядами местных людей, которые уже устали от жизни, скитаясь туда-сюда словно бесцельные трупы.

Толстый кучер сидел в той же таверне, за тем же столиком, где его и нашёл Саймон, попивая местную сивуху и рассказывая кому-то байки о северных дорогах. Когда увидел нас, его лицо сразу изменилось.

— Вот так встреча! — он встал навстречу, оглядывая нашу поредевшую группу. — Вы вернулись одни из крепости? С вами больше не было людей? — спросил он, прищурив глаза.

— Мертвы, — коротко ответил я, садясь напротив. — Лес заражён теми же паразитами, что и Север.

— Заражён? Что это значит⁈ — лицо кучера побледнело от ужаса, ведь он ещё даже не понимает всего мрака, который надвигается на этот городок.

— Все звери в лесу превращены в бешеных убийц, — подтвердил мои слова парнишка, — Волки, медведи, даже мелкие грызуны, которым не удалось спрятаться в норку… У всех на головах алые цветы, которые контролируют их тела.

— Матерь родная, святой камень духа, нет, это же срань какая-то! — прошептал Павло, крестясь. — А я ещё на прошлой неделе возил купцов той дорогой…

— Возил и больше не возишь, — ухмыльнулся и пожал плечами, — Павло, ты должен предупредить всех в городе. Никого не пускать в северные леса — ни торговцев, ни охотников, ни кого бы то ни было.

— С чего ты взял, что мне вообще кто-то поверит? — растерянно спросил кучер. — Я же простой извозчик! Всем насрать на моё существование, в особенности имперским мразям!

— Потому что иначе умрёте вы все, — ответил за него кошак, впервые за долгое время подав голос. — Паразиты распространяются быстро. Сначала звери, потом люди. Потом весь город превратится в кладбище.

Павло вздрогнул от слов кота, но он больше испугался не того, что кот говорит, а того, что он сказал ему.

— Хорошо, — кивнул он после паузы. — Поговорю с городским старостой, с капитаном стражи. Может, поверят… — семья для толстого кучера — самое ценное на земле. Именно поэтому он сделает всё, чтобы рассказать о надвигающейся напасти.