Слишком хорошо (ЛП) - Коринн Майклс

Он спускает мои брюки, и я стягиваю их.

– Боже, у меня от тебя захватывает дух, – говорит он, срывая с себя рубашку.

– Позволь мне, – говорю я, придвигаясь к нему.

Мои пальцы берутся за пуговицу на его джинсах и расстегивают ее. Наши глаза не отрываются друг от друга, пока я двигаю молнию вниз, чувствуя, что в этот момент я обнажаю себя больше, чем он.

Я люблю его.

Он нужен мне.

Я так боюсь его потерять.

Он останавливает мою руку, чтобы она не ушла дальше.

– Не концентрируйся ни на чем, кроме этого момента.

Я киваю, а затем спускаю материал на его бедра.

– Не позволяй мне думать, Леклан. Держи это подальше от меня.

Его губы сжимают мои, и он прижимает меня к себе. Я наслаждаюсь тем, как его язык танцует с моим, борясь за контроль. Когда его руки нежно касаются моего живота, я вздрагиваю. Он прижимает меня к земле, и вес его тела удерживает меня.

Он не разрывает зрительного контакта, заставляя меня оставаться в моменте и не уходить в себя.

– Ты моя, – шепчет он мне в губы.

– Твоя.

Медленно его язык скользит по моей шее и целует впадинку.

– Я люблю тебя, – говорит он, переходя к моей груди, проводя языком по соску.

Но любви недостаточно, не так ли?

Не тогда, когда вам приходится преодолевать четыре штата и восемь часов, чтобы просто увидеть друг друга. Это слишком много, и несмотря на то, что я знала об этом заранее, мне все равно больно.

– Пожалуйста, займись со мной любовью, – прошу я, надеясь, что он перестанет болтать и заставлять мое сердце разрываться.

– О, я планирую. Но сначала мне нужно попробовать тебя на вкус, сладкая, – его пальцы касаются моего клитора, и моя спина отрывается от земли.

Я вздыхаю, когда он раздвигает мои ноги, и чувствую, как его щека прижимается к моей внутренней стороне бедра.

– Твоя, – говорю я скорее для того, чтобы отвлечься.

Мои пальцы скользят в его темные волосы, захватывая локоны, пока его язык движется к моему клитору. Я закрываю глаза, позволяя ощущениям захлестнуть меня. Каждое движение приближает меня, а от того, как он стонет, у меня бешено колотится сердце. Я двигаюсь вместе с ним, мои бедра покачиваются, отчаянно желая большего.

– Леклан, – я выкрикиваю его имя, когда наслаждение достигает пика.

Я так близко. Все кажется далеким и словно в тумане. Все, что я чувствую, вижу, ощущаю – это он. Он вводит палец и держит меня за бедра, лаская своим ртом.

– О Боже. Я не могу. Я не могу!

Но он не останавливается.

Он толкает меня к обрыву и держит, пока я падаю.

Когда я прихожу в себя после великолепного оргазма, он двигается вверх по моему телу, откидывая волосы назад.

– Сегодня я буду любить тебя так, как будто у нас есть все время в мире.

– Если бы только это было возможно.

– Это возможно. Просто будь со мной. Только со мной, Эйнсли.

Мои пальцы касаются его шершавой щеки, и я заставляю себя улыбнуться.

– Всегда был только ты, Лек.

Пока мы смотрим друг на друга, Леклан входит в меня. Все это ошеломляет. Мы притягиваемся друг к другу, как магниты, и это притяжение слишком велико, чтобы сопротивляться.

Когда он полностью входит в меня, я думаю, что мое сердце может взорваться. Все кажется таким ярким, таким чертовски идеальным. Он внутри меня, любит меня, и мне хочется, чтобы это продолжалось вечно.

– Ты нужна мне, – говорит он, проникая внутрь и выходя наружу. – Ненавижу, когда ты заставляешь меня нуждаться в тебе! – Леклан входит в меня сильнее.

Как будто какая–то часть его тела сломалась, и он не может себя контролировать. Его пальцы впиваются в мои бедра, когда он бьется, проникая так глубоко, что я чувствую это повсюду.

– Да!

– Отдай мне всю себя!

Я позволяю ему взять меня.

– Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я ненавижу то, что люблю тебя, – признаюсь я.

Моя жизнь раньше была просто чертовски прекрасна, но теперь все, чего я когда-либо хотела, закончится.

Удовольствие и боль смешиваются в моих венах, и его палец перемещается к моему клитору. Я стону и закрываю глаза, желая боли, которая станет моим постоянным спутником в этом мире.

– Открой глаза, – говорит он сквозь стиснутые зубы. – Я хочу, чтобы ты видела меня, когда будешь кончать.

Его темно-карие глаза смотрят на меня, пока он продолжает настойчиво врезаться в то место, которое доводит меня до оргазма.

– Я не могу остановиться, – задыхаюсь я между толчками. Я хватаюсь за лицо Леклана, притягивая его к себе, и глубоко целую его.

Оргазм пронзает меня так быстро, что я отрываюсь от него, выкрикивая его имя, когда кончаю.

Леклан продолжает двигать бедрами, по его лицу струится пот. Он кончает, прежде чем рухнуть на меня. Мои пальцы двигаются вверх и вниз по его позвоночнику, пока я борюсь со слезами.

Мы лежим здесь, истощенные эмоционально и физически. Через минуту он переворачивается на бок, прижимая меня к себе. Мы долго ничего не говорим, просто обнимаем друг друга и смотрим в бескрайнее небо. Звезды словно умножаются, и я загадываю миллион желаний. В каждом из них я прошу об одном и том же. Пожалуйста, не дайте мне потерять его. Пожалуйста, пусть он не борется со мной из-за этого.

– Нам пора возвращаться, – говорит он через некоторое время. – Уже поздно.

Я крепче прижимаюсь к нему, отказываясь уходить. Как только мы вернемся в дом, мы станем на шаг ближе к концу.

– Я не хочу уходить, – признаюсь я, и сердце замирает.

– Я не хочу, чтобы ты...

– А что, если мне не придется? – я бросаю эту возможность. Мне больше нечего терять. Мне уже суждено отказаться от него.

– Я не понимаю, как ты можешь думать, что это возможно.

Я сажусь, скрещивая ноги.

– Есть сотня разных способов сделать так, чтобы это сработало, Леклан.

– Пока их нет.

Ладно, это больно.

– Ты сдаешься, даже не попытавшись?

Леклан тяжело вздыхает.

– Отлично. Давай послушаем твои сто способов.

– Я могу приезжать сюда по выходным. Ты мог бы навещать меня. Роуз понравится в Нью-Йорке – там столько всего интересного.

– А когда у нее будет группа поддержки? Или футбол? Или, когда у нее будет день рождения, и мы не сможем все успеть?

Я пожимаю плечами.

– Тогда мы что-нибудь придумаем.

– Эйнсли, ты говоришь, что это легко. Нью-Йорк в восьми часах езды отсюда.

– Это может быть легко! Я люблю тебя. Я любила тебя всю свою чертову жизнь, Леклан. Теперь я знаю, каково это – иметь тебя, и я не хочу от этого отказываться. Почему ты так спокойно к этому относишься?

– Спокойно? Ты думаешь, меня это устраивает? Боже, ты ошибаешься. Я не в порядке. Я умираю внутри от одной мысли, что завтра ты уедешь. От того, что не смогу обнять тебя, поцеловать, сводить на эти чертовы водопады, которые ты для меня разрушила. Я никогда не смогу приходить сюда, не думая о тебе.

– Ты разрушил меня, так что мы квиты!

Он щиплет переносицу, а я продолжаю.

– Ты любишь меня и все же позволишь мне уйти?

Леклан вздыхает с тяжестью, которую я ощущаю вокруг себя.

– Я видел, что бывает, когда держишься за женщину, которой суждено улететь.

Я качаю головой.

– Я не одна из тех женщин, которые были в твоей жизни.

– Ты забываешь, что это ты ушла четыре года назад. Даже не ушла, а убежала. Ты села в машину, не сказав ни слова, а потом не захотела со мной разговаривать. Я звонил тебе и не получил ни одного сообщения в ответ. Так что нет, ты – не каждая другая женщина. Они причинили мне боль – ты уничтожишь меня.

Он словно пробил дыру в моей груди.

– Я никогда не хотела причинить тебе боль. Я не могла... – я выпустила дрожащий вздох.

– Когда ты сказал, что это была ошибка, когда ты смотрел на меня так, будто я была последней вещью в мире, которую ты хотел, я не смогла этого вынести.

– Все было не так.

– В моих глазах это было так. Я была молода, глупа и смущена больше всего на свете. Вначале это было самосохранение – держаться от тебя подальше, потому что я не знала, что сказать, да и хотел ли ты со мной разговаривать. Потом я стала чувствовать себя глупо из-за того, что держалась в стороне и отгородилась от тебя, – сейчас, когда я говорю об этом вслух, все это кажется таким чертовски глупым. Я должна была ответить на его звонки или сообщения, но я не думала, что смогу сказать что-то, чтобы боль в моем сердце исчезла. Я никогда не хотела, чтобы наши отношения оказались ошибкой. Я даже не думала, что мы с Лекланом будем вместе, не говоря уже о том, чтобы это произошло в ту ночь и таким образом.