Сезон помидоров, или Пари на урожай (СИ) - Васина Илана

Кажется, он снова не ожидал, что я буду так настойчива в стремлении разгадать его мотивы. На миг мне даже кажется, что на красивом лице мелькает тень досады. Но только на миг, а потом с него будто слетают эмоции. Он спокойным голосом сообщает слуге:

— Веллер, на сегодня ты свободен.

Тот, поклонившись, уходит, и мы остаемся одни.

Наедине.

Чувство такое, что лорд хочет о чём-то деликатном поговорить, поэтому слугу отослал. И хотя я весь вечер пытаюсь внести ясность в наши отношения — казалось бы, должна радоваться, но в груди холодеет. Почему-то снова страшно становится.

Одной рукой вилку покрепче сжимаю в пальцах и делаю вид, что накалываю еду. Другой — стискиваю флакон с магической жидкостью. Незаметно обвожу взглядом помещение, в поиске путей к отступлению. Дверь, через которую я вошла, ведёт в гостиную, а там выход — совсем рядом. За лордом тоже белеет какая-то дверь, но что за ней — понятия не имею...

А вдруг там спальня?

— Ты не боишься идти напролом, — лорд внезапно нарушает тишину. — Неужели родители не научили тебя, что главное украшение девы — это смирение, скромность и послушание?

— Родители не могли меня научить. Они давно умерли, милорд. Но мы же не это сейчас обсуждали...

— Значит, твои опекуны не справились со своей задачей, раз не донесли до тебя столь простую истину. Редкая безалаберность с их стороны.

— У меня и опекунов тоже не было. Правда, матушка в сиротском приюте говорила про смирение, когда выдавала мне серебрушку, и уверяла, что противиться своей судьбе — это грех и гордыня великая. И знаете, я кое-что в тот момент поняла. Смирение у девицы — это удобное качество для ее мужа или опекуна. Вот только вряд ли оно выгодно ей самой.

— Ты выросла в приюте, — хмурится он. — Это много объясняет.

— Что именно объясняет? Моё дешёвое платье?

— И платье, и этот твой сыр в мышеловке. И то, как ты сейчас в вилку вцепилась. Расслабься. Я не ем на ужин молодых девиц.

— Да, я вцепилась в вилку, — снова начинаю закипать. — А какой ещё реакции можно ожидать от девушки в моей ситуации? Вы виртуозно уходите от ответов, лорд Ревальдис. И при этом искусно вытягиваете из меня сведения.

— Ты права. Было бы не слишком учтиво с моей стороны игнорировать столь настойчивый интерес, — усмехается он и добавляет после секундного колебания. — Я больше года живу в Черных Песках. За это время я отвык от женского общества. Женщины — как портал в другой мир. Непредсказуемый и коварный. Там нечего делать без подготовки. А тут ты... поселилась у меня прямо под боком и очень кстати стала моей должницей. К тому же, — он окидывает быстрым взглядом мою фигурку, — и дураку понятно, что ты не доедаешь. Сама видишь, всё вело к одному.

— Но как вы могли отвыкнуть от женщины? А экономка как же?

— Она прислуга, — отмахивается он.

Вот так новости... А он оказывается, ещё тот сноб, этот лорд Регальдис. На его фоне английские лорды из моей прежней жизни — просто народные душечки. Однако в связи с этим открытием в голове рождается очередной вопрос.

— А как насчёт леди Стоккард? Почему вы не выбрали ее для общения? Не то, чтобы она голодала, конечно, но зато она леди из высшего общества и тоже под боком… Почему я, а не она?

Глава 23

Клара Мэнфилд

Лорд молчит так громко, что я почти слышу: «Не твоего ума дело, дерзкая, любопытная дева!» Ну, раз он такое себе позволяет, то и я окончательно смелею:

— Если мы будем ужинать вместе, вы закроете мой долг за сломанную ограду?

— Да.

— И сколько совместных ужинов вы ожидаете в счёт погашения долга?

— Столько, сколько я посчитаю нужным, — отрезает он, кажется, немного... уязвлённый?

Лорд Регальдис

Сколько совместных ужинов в счёт погашения долга? Какая дотошная особа… В груди заворочалось глухое раздражение. Ей бы дознавателем в Инспекцию! Или, на худой конец, поисковиком в Службу розыска королевских беглянок — отлично вписалась бы. Обычная дева на её месте краснела бы и бледнела от счастья, а не приставала с цифрами.

Общение с аристократом, мужское внимание и вкусная еда не валяются на дороге. Особенно — на дороге таких, как она: приютских бедняжек, которых судьба пинками выталкивает из приюта прямиком в монастырь. Что-то в ней было необычное, в этой Кларе Мэнфилд. И дело даже не в том, что она появилась в самом дорогом месте королевства в дешёвом платье. И не в том, что, не имея ни капли магии, спровоцировала на своём участке мощный магический всплеск. Нет, здесь было другое. А что — никак не удавалось ухватить. От меня ускользала загадка, аномалия, от чего внутри сразу зажглись старые охотничьи инстинкты.

Изучить. Разобраться. Докопаться до ответов.

Впрочем, кто знает, состоялся бы наш ужин, если бы сегодня утром ко мне не зашла леди Стоккард и не оставила личного приглашения. — Через две недели жду вас на ужин, — сообщила она, и, пока я обдумывал её слова, с улыбкой добавила: — Сразу скажу: вы приглашены не один.

Казалось бы... Подумаешь, ужин у соседки. Мелочь. Пустяк. Но не в случае Маринны Стоккард — известной на всё королевство свахи. Её приглашение желали получить едва ли не самые завидные холостяки королевства. Каким-то непостижимым образом большая часть таких вот встреч заканчивалась брачными союзами — причём на редкость удачными. Конечно, приглашение не служило гарантией: из десятка гостей получалась всего лишь одна пара. Однако мне всегда было интересно изучать аномалии.

А талант леди Стоккард, безусловно, был аномальным. Если у меня был нюх на магические неправильности, то у леди Стоккард однозначно имелась чуйка на сочетаемость пар. Вот почему я ответил на её приглашение согласием. Хотя… была и другая причина, в которой поначалу не хотелось себе признаваться.

Мне нравилась моя жизнь в её нынешнем виде. Нравилось отсутствие рамок и бесконечных светских условностей. То, что другие назвали бы одиночеством, я считал свободой. Но всё же… было бы интересно испытать судьбу. В памяти всплыло счастливое лицо графа Фараша, когда он представлял мне свою новоиспечённую супругу. — Нас познакомила леди Стоккард, — шепнул он в тот день. Многозначительно так шепнул.

Сразу после ухода баронессы я задумался. Когда живёшь в глуши, поневоле ржавеют определённые навыки — такие, например, как способность поддерживать непринуждённый светский разговор с незнакомкой. Это нужно было срочно исправить.

Взгляд скользнул по точёному личику гостьи. В больших зелёных глазах застыла решимость. — Так сколько совместных ужинов вы посчитаете нужным? — спросила дева, и я ушам своим не поверил. Опять?! — Верш вен даст, — выдохнул сквозь зубы. — Ты никак не угомонишься, Мэнфилд! Лучше отведай гусиный паштет. Поверь, он гораздо вкуснее препирательств. Впрочем, и козий сыр весьма недурён...

Её взгляд беспомощно метнулся к двери. Она вся подобралась, будто не знала — бежать или дать отпор. Видимо, всё-таки решила остаться и дать бой, потому что нацепила на вилку кусочек мяса и отправила в рот, с вызовом глядя на меня. — Расскажите про себя, лорд Регальдис. Как давно вы занимаетесь разведением коз?

Я вздохнул. Нет, эта дева определённо напоминала дознавателя по натуре. Возможно, в состоянии покоя она вела бы себя иначе. Однако прямо сейчас её толкала к расспросам нестандартная ситуация и, как следствие, тревога. Пожалуй, стоило дать ей немного информации, чтобы успокоилась. Иначе так и будет трястись.

Расстегнул пуговицу на рубашке, откинулся на спинку стула и небрежно обронил:

— Чуть больше года.

— Совсем недолго. А до этого вы чем занимались?

— Я был Главой по Надзору и Восстановлению Равновесия.

— Вы могли бы по-простому объяснить? — дева явно насторожилась, но всё же упрямо, даже воинственно, засунула в рот очередной кусок мяса. — За что вы отвечали?

— За магический баланс в королевстве.