Проклятие Серых земель (СИ) - Бриз Виталий

— Брат, не узнать? — вспомнил о своей роли Вэй. — Криворук идет. Пленник ведет к шаман.

— Что за пленник? — уточнил самый рослый дикарь, похожий на горную обезьяну.

— Ценный пленник. Проклятый мужчин и его женщин.

Зенки бугая алчно сверкнули.

— Криворук, ты сегодня сторожить застава?

— Сторожить.

— Покидать стража без разрешения — плоха. Громила узнать — наказание дать.

— Я вести ценный…

— Я слышать, — прервал Вэя бугай. — Сам отдашь мне пленник или хочешь Громила звать, спрашивать?

Прямо-таки интересно стало, что это за Громила, которым дикари пугают друг друга.

Вэй, не торопясь уступать, заскрежетал зубами, поднял сжатые кулаки, изображая негодование.

— Это мой пленник, — угрожающе прохрипел белобрысый, явно переигрывая. — Ты не мочь отбирать! Или завтра вся деревня знать.

Бугай криво ухмыльнулся.

— Деревня знать, если Криворук выжить. Ночь темная, многа дикий опасный зверь ходит, напасть застава.

Мы с Яньлинь молча стояли, наблюдая за беседой. Я пошевелил пальцами, готовый в любой момент сбросить путы и вступить в схватку.

— Последний раз спрашивать, — вкрадчиво прохрипел бугай, — отдаешь мне пленник?

— А то что?

— А то дух предка забрать Криворук!

Каменные навершия четырех копий нацелились в белобрысого.

— Д-дух забрать? Ч-чтоб с-с-сожрать? — заикаясь (и что это на него нашло?), уточнил Вэй. А затем вдруг заливисто рассмеялся.

— Я сказать что-то веселый? — глаза бугая сузились.

Вэй выставил в его сторону ладонь, прося повременить с расспросами, при этом продолжая ржать как жеребец, увидевший Тая с лепешкой.

Дикари застыли в недоумении, даже копья чуть опустили.

Утерев выступившие слезы, Вэй, наконец, удостоил бугая ответом:

— Слушай, приятель, ты больше так не шути, хорошо? А то ж я от смеха и помереть могу. А я молодой, мне столько всего предстоит сделать. Я, между прочим, еще даже не стал главой Дома…

— Что⁈ — брови дикаря полезли на лоб. — Ты… что… как говорить? Ты не…

Четыре лозы выстрелили из земли, обвили шеи дикарей. Те захрипели, выронили копья, схватились за гибкие отростки, пытаясь ослабить хватку. Напрасные усилия. Проще отнять добычу у давешней твари, чем сбежать от солнечного гения. Вэй развел ладони — и лоз стало больше: они обвили дикарей, пеленая по рукам и ногам. Спустя несколько секунд на землю упали четыре неподвижных кокона.

— Они хоть живы?.. — неуверенно уточнила Яньлинь.

Белобрысый пожал плечами. Выругался под нос, помянув Ню Мо-вана. Хотя при чем тут быкоголовый князь демонов, если сами виноваты, что проморгали караул. Да, стражу у ворот мы ловко обвели вокруг пальца, но наивно было думать, что нам и дальше будет так везти. Дикари хоть и не отличались умом и сообразительностью, были у себя дома и знали тут каждый камень, а мы имели весьма смутное представление, куда идти.

Благо поднять тревогу бугай и его приятели вроде бы не успели. Но кто знает, как скоро остальные хватятся пропавший караул? Да и способности пресловутых шаманов нам не известны: вдруг те почувствовали всплеск фохата и уже догадываются о нашем присутствии.

Так что нужно действовать быстро.

Я сбросил путы, метнулся в кусты, откуда выбрались дикари, позвал:

— Здесь пещера, тащите их сюда!

Пещера оказалась неглубокой расселиной в скале. На земле валялись соломенные подстилки, остатки еды, у одной из стен сгрудились мешки. Видимо, сменный караул коротал здесь время в ожидании своей очереди. На наше счастье (вернее, на счастье дикарей) убежище пустовало. Похоже, встречать незваных ночных гостей вышла вся стража.

Повинуясь приказу, лозы затащили тела на подстилки. Мы накрыли их найденными здесь же покрывалами из грубой ткани. Воины устали от службы и решили покемарить часок-другой. Бывает. Обман, конечно, вскроется, но я надеялся, что к тому моменту мы уже отыщем похищенных жителей Няньшань и выведем их отсюда.

Яньлинь беспокойно топталась у пещеры.

— Маскарад продолжаем? — спросил Вэй.

Облик Криворука и не думал рассеиваться.

— Пока не доберемся до деревенских, лучше не привлекать к себе лишнее внимание, — ответил я.

Яньлинь одобряюще кивнула.

— Только погоди нас связывать. Давай сначала спустимся вниз.

Понять бы еще, как дикари попадали в селение. Мы подошли к уступу и почти сразу же обнаружили три веревочные лестницы, привязанные к вбитым в камень кольям. Конопляные веревки хоть и были достаточно толстыми, выглядели не слишком надежными.

Я попытался представить, как толпа одурманенных шаманами крестьян лезла по шатким перекладинам, и мне отказало воображение. Наверняка неподалеку имеется еще спуск, и, может статься, даже не один. Но искать другой путь у нас не было времени.

— Раз уж я сегодня за местного, то мне и идти первым, — заявил Вэй. — Если все чисто, подам вам знак.

Белобрысый наступил на перекладину, осторожно перенес на нее вес, пообещал дикарям, что, если веревки вдруг оборвутся, следующую сотню лет будет являться к ним в виде злого духа, и скрылся во тьме.

Секунды ожидания тянулись нестерпимо долго. Ночную тишину нарушали лишь гул ветра между камней, назойливый звон озверевших комаров и скрип веревки, говоривший о том, что Вэй продолжает спуск, и с ним все в порядке.

Яньлинь глубоко вздохнула, обхватила себя за плечи и поежилась.

— Замерзла? — спросил я.

Подруга покачала головой.

— Странно все это. Если Вэй прав насчет происхождения вырожденцев, значит, в Серых землях тоже когда-то жили обычные люди. А потом… Что случилось потом, Саньфэн?

Она замолчала, задумавшись. Я тоже.

Внезапно вспомнил корабль, на котором мы добирались до горы Тяньмэнь. Солнечный гений говорил, раньше таких было много, но я сомневался в его словах. В Серых землях, где нет фохата, это просто большая бесполезная лодка, а территорию Дома легко обойти на своих двоих или облететь на «лепестке». Лошади опять же есть, на крайний случай.

Так что кораблю оставалось пылится в хранилище Дворца старейшин, покидая его раз в несколько лет ради какой-нибудь пышной церемонии.

В лодыжку, отвлекая от мыслей, вцепилась лоза, нетерпеливо дернула, и я выругался: чтобы подать знак, белобрысый «удачно» выбрал подвернутую ногу.

Лестница, хоть и была частично прибита к скале, сильно шаталась. Комары так и норовили залезть в нос и глаза. Один раз я чуть не слетел вниз, когда подгнившая перекладина треснула под подошвой башмака. В другой меня завалило вправо, чиркнув костяшками пальцев о щербатый камень. Я зашипел от боли, послав и лестницу, и ее строителей на гору Кху Ям. Нет уж! Наверх только с помощью печати!

— Ты пыхтеть как бальшой слон, — встретил меня белобрысый внизу.

— Заткнись, — мне было не до его дурацких шуток.

Спустя пару минут к нам присоединилась Яньлинь. Вэй, «беря в плен», снова накинул на нас с подругой петли из лозы, и мы осторожно выдвинулись в сторону ближайших строений.

Вокруг царила тишина. Деревня спала.

Из крайней хижины выскочило и налетело на нас нечто мелкое, чумазое и лохматое. С писком повалилось на зад, выронив что-то белое и округлой формы. Мяч? Ребенок? Чему удивляться? Должны же быть у вырожденцев женщины и дети.

— Не бойся! Криворук не обидеть… — успокаивая, Вэй потянулся к мелкому дикарю: если тот завизжит, то разбудит всех вокруг и привлечет ненужное внимание.

Детеныш оскалился, зашипел, как разъяренный кошак. Шустро проскользнул под ладонью Вэя, подхватил свою игрушку и бросился прочь.

— Мне показалось, или у него в руках череп? — неуверенно уточнила Яньлинь.

— Ага. Череп. Человеческий. Может быть, даже «проклятый вор», как мы с тобой, — подтвердил белобрысый, поинтересовался у заклинательницы: — Ты все еще хочешь познакомиться с дикарями поближе?

Глава 9

Лачугами, в которых ютились вырожденцы, погнушались бы даже нищие. Сложенные из камней, веток, соломы, перемазанные глиной, кособокие уродливые строения жались к земле и вызывали закономерные опасения, что в любой момент могут рухнуть на головы своим хозяевам. Из черных дыр входов несло немытыми телами, помоями, тухлятиной и еще Дракон ведает чем. Как назло, я не мог даже прикрыть нос рукавом и лишь морщился да ругался про себя.