Проклятие Серых земель (СИ) - Бриз Виталий

За ними десяток полуголых дикарей с раскрашенными в черное лицами тащили на плечах сбитую из досок платформу, на которой стоял еще один шаман, судя по богатому убранству, самый главный. В высоко поднятых руках он сжимал агатовый шар размером с человеческую голову.

Черное Солнце?

Это же… Кристалл! Такой же пустой и мертвый, как тот, что находился в хранилище под Дворцом Старейшин в деревне Шипа. Это ему нас собираются принести в жертву?

— Саньфэн… — Ся Мэй побледнела, дрожащими пальцами вцепилась в мою руку. — Дикари… Они что? Тоже были людьми? Заклинателями? Как мы?

Похоже, она права. Это племя не что иное, как остатки выродившегося Дома.

Глава 11

Торжественная процессия приближалась. Племя безумствовало. Дикари выли, раздирали на себе одежду. Тянулись к шаману с Кристаллом, как до этого к нам. Самых назойливых, пытавшихся броситься на платформу, воины отгоняли копьями — сначала пятками, потом в ход пошли и наконечники. Брызнула кровь, которая привела племя еще в большее неистовство.

Солнце жарило. Напуганное боем барабанов эхо металось между скал, делая какофонию совсем нестерпимой. От дурманящего запаха трав свербило в горле и болела голова.

Я постарался отбросить все внешнее и сосредоточиться на задаче. Как прервать церемонию? Спасти людей? Спастись самим?

В голове постепенно складывался план.

— Сможешь отвлечь их? — спросил я у Ся Мэй.

— Конечно. Прямо сейчас?

— Когда скажу.

Процессия остановилась перед алтарем. Барабаны отгрохотали и стихли. Вместе с ними оборвались и вопли дикарей.

Наступившая тишина оглушила.

Платформу бережно опустили на землю. Шаман спрыгнул, выкрикнул несколько фраз, указал подручным на меня и Ся Мэй. Ложиться на алтарь в мои планы точно не входило.

— Давай! — приказал я спутнице.

— Как прикажете, мой господин.

Не знаю, что за печать применила Ся Мэй, но она оказалась на удивление эффективной. Пространство вокруг вдруг накрыло метелью белых лепестков, а затем те ожили, роем надоедливой мошкары окружили дикарей, лезли в глаза и уши. Рассыпались облаками пыльцы, от которой вырожденцев одолевал назойливый чих. На какое-то время дикарям стало не до жертвоприношений.

Воспользовавшись замешательством, я малой печатью отшвырнул с дороги двух стражей и бросился на главного шамана, собираясь отобрать Кристалл. Старик, увы, не растерялся. Искривленные пальцы вцепились в реликвию неожиданно крепко. От взгляда слепых глаз и тяжелого пряного запаха трав, которым пропитались его одежды, снова поплыло сознание. Я вспомнил совет Ся Мэй задержать дыхание и начал считать про себя.

Удар под дых хоть и получился смазанным, заставил урода согнуться пополам и наконец выпустить Кристалл. Я ткнул ему в лицо, повалив на спину, вскочил на алтарь, рявкнул:

— Назад!

Краем глаза я уловил движение. Но прежде чем успел среагировать, Ся Мэй выступила вперед, взмахнула лентой, отклоняя брошенное кем-то копье! Не удовлетворившись этим, она активировала печать, и опавшие было лепестки вновь поднялись в воздух, обращаясь роем жалящих ос. Полезшие вперед дикари получили несколько болезненных укусов и отступили.

Перед алтарем образовалось пустое пространство.

Умница девочка!

Я вытащил из-за пояса хояо, благо вещи не отобрали, поджег, бросил в замешкавшуюся толпу. Бамбуковая трубка завертелась на камнях, шипя, треща и разбрасывая во все стороны зеленые искры, а затем с громким хлопком взорвалась, заставив дикарей попятится еще дальше.

Жаль, сигнальный артефакт у меня был только один. Но бамбуковый пенал, в котором лежали перья и бумага для записи нужд крестьян из приграничных деревень, издалека вполне мог сойти за второе хояо.

— Назад, а то я уничтожу ваше Черное солнце!

Вот теперь меня наконец услышали! Поняли! Если бы дикари умели убивать взглядами, меня бы уже разорвало на куски.

Вперед выступил злой и потрепанный шаман. На лице наливался огромный синяк, пара перьев оборвались, а на подоле виднелся след подошвы — похоже, когда его подручные бросились на нас, на него еще и наступили. Разве можно приходить на переговоры в таком состоянии? Впрочем, договариваться я и не собирался: моя «позиция в сянци» только выглядит неплохо, а потому нельзя позволять противникам опомниться.

— Отпустите пленников!

Шаман покачал головой. Это значит «нет»? Или «не понял»?

— Люди! — я указал на одурманенных жертв. — Пусть уйдут.

Дикари зароптали. Замолкли, подчиняясь жесту главного. Неохотно расступились, создав узкий, едва кошке протиснуться, проход. Пленники даже не подумали сдвинуться с места. Великий Дракон! На загривке мне, что ли, тащить их⁈ Или пинками гнать? Двоюродный братец, конечно, заслужил, но если он вымахал таким же, как дядя, боюсь, отобью ногу.

— Подержи!

С занятыми руками печать не создашь. Я протянул Ся Мэй Кристалл. Дикари оживились, подались вперед, наткнулись на «ос» — тех стало гораздо меньше, но жалили они по-прежнему больно. Заклинательница демонстративно, даже с каким-то азартом постучала лжехояо по Кристаллу, для эффекта добавив несколько вспышек фохата, и враги вновь замерли.

Отлично. За дикарями она ненадолго «присмотрит». Мне же не стоит терять время: нужно вывести, а точнее, вынести, раз они сами не хотят идти, людей, прежде чем вырожденцы потеряют терпение.

Вряд ли кто-то когда-то использовал лозяного дракона подобным образом: за идею спасибо сожравшему нас с Хуошаном джучонгу.

Сплести из лозы огромный уродливый «обрубок червя» было несложно, хоть и пришлось потратить на печать большую своего фохата. «Проглотить» одурманенных людей, не причинив им вреда, и вовсе являлось ювелирной работой. А уж заставить печать после этого двигаться…

«Дракон» полз-волочился по камням, словно объевшийся сметаны кот, не способный оторвать свое брюхо от земли. Каждый преодолённый им чи [примерно тридцать три сантиметра] пути давался мне с невероятным трудом. Руки дрожали, по спине бежали ручейки пота — будто вес всех людей, которых несла печать, лег на мои плечи, грозя раздавить.

Благо, хоть дикари не пытались атаковать «чудовище», наоборот, поспешно убирались с его пути. Да и про нас с Ся Мэй на какое-то время забыли.

Меня и «дракона» хватило до выхода с площади. Печать рассеялась, лоза расплелась, и люди посыпались на землю. Зашевелились, поднимаясь на ноги. Кажется, начали приходить в себя. Побежали прочь.

Несколько дикарей, не выдержав, бросились следом, но были отброшены терновой завесой. Яньлинь? Скорее, Вэй: заклинание для подруги было слишком мощным. И когда только белобрысый успел ее освоить⁈

На площадь упала тень. Луна встретилась с солнцем. Затмение? Так вот что такое час Черного солнца!

Плечо внезапно обожгло болью. Я попятился, наступил на медный диск, и тот отозвался гулом: похоже, под ним была пустота. Следующий камень свистнул над ухом. Вскрикнула Ся Мэй, выронила Кристалл. Тот скатился с алтаря, и его тут же подобрал кто-то из шаманов. Дикари, которых перестал сдерживать страх за реликвию, бросились на нас.

Я призвал терновую завесу, окружая алтарь колючей стеной. Обозленных срывом жертвоприношения дикарей препятствие не остановило: вырожденцы рвались к нам, не обращая внимания на раны, которые им наносили шипы. У них чувство самосохранения вообще есть? Вновь застучали барабаны. Где-то за спинами заголосил главный шаман, вдохновляя подданных на битву.

Что за напасть! Энергии хватит еще на две-три старшие печати. Я сжал в кулаке камешек фохата, который мне дала Ся Мэй. Лучше сдохну от энергетического перегрузки, чем позволю растерзать себя толпе дикарей.

Великий Дракон! Помоги нам!

— Надо прорываться. Готова? На счет три…

— Кто это там? В небе? — заклинательница показала вверх.

Я невольно поднял взгляд, прищурился, пытаясь разглядеть дракона и худощавую фигуру на нем против полумесяца солнца. Вэй? Что он там делает? Где он нашел это чудовище⁈ И как умудрился его оседлать⁈