Оборона дурацкого замка. Том 8 (СИ) - Ютин Макар

— О, несравненная Дун-нюйши…

Кое-как сумел посмотреть в глаза без дурацкого смущения, реакции молодого тела, изобразил почтительность вместо пожирания взглядом ладной фигуры.

Девушка отнеслась к его просьбе не в пример благосклоннее прошлого цикла.

Наверное потому, что в этот раз Саргон не стал огульно охаивать ее, чуть ли не обвинять, не дал ни словом, ни жестом намека на причастность к проклятию.

«Какой же дурак я был!»

В новом цикле даже формально обвинить ни ее, ни кого-либо другого попросту не в чем! Юлвей выжил, нападение совершили лесные тени, проклятие повесил еще до прихода отряда в мин тан мертвый демонический культиватор. А предателем по итогу оказался Акургаль.

«Надо поскорее пройти гребаный Ясный Зал и покончить с этим гнусным проклятием».

На миг он представил, как разбирает по прибытии в Форт весь тот демонов ворох проблем, и Саргону внезапно, совершенно беспричинно, захотелось побыть на прекрасном курорте святилища предков еще недельку-другую.

До усёру, если быть точным. Пока не настанет ситуация: «Ищут пожарные, ищет милиция, ищут фотографы».

В любом случае, Саргон подозревал: найдутся и другие саботажники, помимо убитого, кто начнет вставлять экспедиции палки в колеса. Причем не обязательно люди.

Расслабляться не следовало.

Но и отвлекаться тоже. Первейшая задача группы — пройти Испытания Алтарей.

Он решил довериться профессионалу, а по ходу пьесы сопоставить его советы со своими собственными знаниями. Поэтому спросил у Юлвея, как им поступить дальше. Пригласил Алтаджина, который и в этой реальности все время поиска просидел в глубокой медитации. Хотя и не упускал окружение из виду, а остатки нездоровой инициативы превратились в инициативу здоровую, даже умеренную.

Большой шаг вперед по сравнению с его обычным психическим энтузиазмом. Практически чудо, если вспомнить загнанное, агрессивное безразличие первого цикла.

Когда вся группа собралась вокруг него, аристократ слегка занервничал, но все же изложил свой план.

— Нужно обновить энергетику мин тан, тогда усиленные потоки Ци сами покажут место с демоническими пятнами. Для ритуала следует принести дары каждому Алтарю в строгой последовательности времен года.

«В принципе, как мы и сделали в прошлом-будущем. Но без „строгости“, „времен года“, „даров“… в общем, понимания и толка».

Именно Юлвей смог прочитать архаичные иероглифы. Не все, имена Богов остались скрыты для них за излучиной реки времени, но на каждом зале он точно определил написанное время года: зима, весна, лето, осень.

Вопрос, в какой из них пойти первым, оставили открытым. Сначала следовало пробудить главный алтарь в Великой Кумирне.

— Верховный Шан-ди любит справедливость, храбрость, влияние новизны на вечность, — объявил Юлвей, — обычно к Алтарю приводили двух храбрых рабов, что успели прославиться на поле брани, устраивали между ними схватку насмерть.

«Ага. Значит, в моей битве с Дун Цзе виноват все же Шан-ди. Логично. Раз уж начали проход, то сначала должок погасите, а потом перейдете к новой цели».

Они обошлись имитацией. Для начала обряда хватило напитки артефактов нейтральной Ци, после чего Юлвей и Камей провели несколько ритуальных танцев-поединков, где аристократ расстарался, подчеркнул свои способности на фоне неуклюжего собрата.

Искренний смех, одобрение зрителей и эмоции проигравшего, смущение с ревностью к чужим талантам, искренне порадовали духов предков.

Изо всех углов Великой Кумирни раздался шепот, сердце на секунду прекратило биться, перед глазами замелькали смутные образы будущего, чувство нереальности окрепло, очень, неприятно похоже на испытанное во время воплощения Богини Нингаль

Саргон вздрогнул.

Все закончилось.

Алтарь Шан-ди засветился, принимая жертву.

— Получилось! — радостно выдохнул Юлвей.

Однако настоящие Испытания начинались только сейчас.

Следующее решение считалось самым важным. Нужно было пройти в один из четырех залов сезонов. Выбрать правильный, с которого начнется правильное исчисление цикла сезонов.

Юлвей считал, подходить надо к алтарю зимы, вместо осеннего угольника из прошлой версии.

— А что, если бы вместо этого пошли к лету или весне? — поинтересовался Саргон.

— Вероятно, дух Шан-ди мог разгневаться, и вы бы проходили испытание Великой Кумирни заново. Случайный бой насмерть, написание хвалебных гимнов, театральное представление или призыв к ритуальному самоубийству. Только после успешного завершения цикл мог быть сброшен, а проход обратно в залу — открыт, — пожал плечами Юлвей.

Саргон остановился как вкопанный.

«А не была ли та дуэль наказанием не за игнорирование главного Алтаря, а… неправильный выбор? Или наоборот? Одно из двух. Дерьмо!»

— Стой! Нам точно нужна зима? Вань же говорил: сейчас осень.

— Ах, неважно, какой сейчас сезон, — снисходительно посмотрел на него Вань, — цикл начинается с зимы.

Старик повернулся к Юлвею, чтобы тот подтвердил его слова, но тот замер с фальшивой, приклеенной улыбочкой на тонких губах.

Которая быстро менялась на неопределенную гримасу попранной гордости и боли в заднице одновременно. Удар по личному и духовному сразу.

— Традиционный круг соблюдался со времен Желтого Господина Хуан-ди. Шан-ди появился раньше, там приносить жертвы можно было не раз в год, а раз в сезон, поэтому…

Все всё тут же поняли.

«То есть осень — все-таки правильный выбор⁈ Ох, ладно. Главное — разобрались».

Повисло неловкое молчание.

Которое прервал Алтаджин, вернее, его низкий, неприятный, визгливый, как несмазанная калитка смех.

— Жаль, я бы поглядел бой насмерть между вами, идиотами. Саргону не привыкать, — он открыто оскалился в сторону юного практика, но тому, в кои-то веки, оказалось все равно.

Он помнил, что его временный командир тот еще ублюдок еще по прошлому циклу, когда тот, в угоду сиюминутному желанию и наведенному гневу, раскрыл всем сущность мо шен рен.

«Уверен, это бы здорово мне аукнулось, сумей мы каким-то образом выбраться из этого места в прошлый раз», — уныло подумал он.

К многочисленным проблемам добавилась еще одна: несдержанность кочевника, его наплевательское отношение к чужим тайнам.

«Надо будет, на всякий случай, предупредить Ксина о чьем-то длинном языке. Если тот все еще не до конца убрал кровожадность, то он пойдет и вытрясет душу из тупого выродка… Эх, будет ли у него время после нашего доклада?»

Осень встретила их знакомым угольником.

Каменный Алтарь, зловещее свечение, невыносимая яркость ушедших никогда не существовавших в новой реальности воспоминаний.

Саргон до сих пор боялся повторения. Он не хотел чувствовать на себе ту самую волну энергии, пусть даже она несла подсказки, нет, «хотелки» духов предков или божка конкретного Алтаря, а не девятый вал деструктивного безумия, как в параллельной реальности с мертвым Юлвеем…

Пока все робко жались у входа и настороженно оглядывались, Саргон пересек небольшое, скромное помещение, схватил каменный кинжал с постамента в центре, а затем полоснул себе предплечье: один-в-один Камей в прошлом цикле.

Алтарь осени с урчанием принял подношение.

Комната затряслась.

В тот момент, когда Саргон принес жертву, настоящее землетрясение бросило практиков на колени. Каменный грохот въелся в уши, тяжелая строительная пыль припорошила зрение. На несколько минут люди оглохли и ослепли.

— ЭТО НОРМАЛЬНО⁈ — прокричал он на ухо Юлвею, но ответ не разобрал.

Внезапный катаклизм кончился также быстро, как и начался. Тряска улеглась, комната перестала ходить под ногами синским паланкином, пыль деликатно убралась обратно в трещины.

Их глазам предстало удивительное в своей зловещности зрелище.

Все те же странные, исполосанные гипнотическими черными лентами стены с эффектом легкого головокружения, абсолютно одинаковые с любой стороны, скромный плиточный пол без всяких признаков мозаики или иных украшательств, такой же каменный потолок.