Сезон помидоров, или Пари на урожай (СИ) - Васина Илана

Я снова смакую это безвременье. И сердце заходится вскачь.

Несколько секунд необъяснимой эйфории — и я заставляю себя вынырнуть в реальность.

Помидоры. Никто их за меня не посадит.

Давай-ка, Клара, шевелись!

Пора работать.

Мечтать о несбыточном будешь потом. Или не будешь.

Но даже если у нас с Торвеном ничего не получится… Когда стану старой бабкой, буду рассказывать подросшим внучкам, что я целовалась с целым герцогом.

На такой вот жизнеутверждающей ноте приступаю к посадке.

Глава 55

Через пять дней.

Похлопав в ладоши, чтобы стряхнуть с рук прилипшую землю, обвожу взглядом нефритовые полосы грядок, густо усыпанные алыми томатами.

Чувство такое же, как перед экзаменом.

Дрожащие пальцы приходится стиснуть в кулаки. В горле пустыня, и мой голос звучит слишком сипло. Сколько бы я ни пила воды, сухость во рту не проходит с самого утра.

Вроде бы нет причин для волнений. Помидоров полно — каждый куст густо усеян плодами. По моим прикидкам, урожай будет в разы больше, чем требуется для моей победы.

Однако, согласно условиям пари, я не имею права единолично срывать и взвешивать помидоры. Мне бы увидеть нужную цифру на весах — и выдохнуть. Но в этом действе непременно должен участвовать Дэшфорд вместе с юристом, прибытия которых я жду с минуты на минуту.

Позади долгие дни, проведённые под палящим солнцем. Помимо высадки, раскладывания мульчи и бесконечного полива, я не могла не следить за Архимагами, что-то там колдующими на поле.

Однако Архимаги оказались на редкость осторожными ребятами. Ни разочка не обидели мои лопухи.

И всё же главным поводом для моих волнений были не Архимаги. Интуиция подсказывала, что Дэшфорд пойдёт на что угодно, лишь бы добиться моего поражения. Даже нечестными методами не побрезгует.

Слишком сильно, почти маниакально он хочет меня заполучить.

У меня было чувство, будто я в карты играю с шулером. Как бы мне ни везло с картами, его не обыграть, если не просчитать все ходы наперёд и не сработать на опережение.

За последние дни мне в голову приходили самые невероятные идеи. Я даже уговорила Торвена прислать судебного мага-эксперта — деловитого старичка по имени Томас Гринвэш, который днём и ночью фиксировал, что помидорные грядки и моя работа в целом никак не пересекались с магическими нитями источника и с корнями вертрена.

Старичок имел большой вес в магическом мире, поэтому я искренне надеялась, что его отзыв поможет избежать потенциальных придирок.

Сейчас он, держа в руках тяжёлый артефакт, бродит по грядкам и делает последние, контрольные замеры. А Торвен тем временем стоит рядом, метрах в пяти от меня, скрестив руки на груди — словно самопровозглашённый миротворец.

Наконец, из далёкого облачка пыли постепенно проявляется силуэт лошадей и экипажа.

Вот он, долгожданный момент, когда решится моя судьба.

Я честно трудилась, так что… Мироздание, молю, не подведи!

Через несколько секунд экипаж останавливается. Из него выходит Дэшфорд. Кожаные сапоги вычищены до блеска, из-под чёрного камзола выглядывают белоснежные кружева рубашки. На манжетах сверкают алмазные запонки.

Разоделся — как на похороны. Хотя… судя по радостному выражению лица, точнее будет — как на праздник. На его губах играет самодовольная улыбка. А в тёмных — почти чёрных — глазах горит предвкушение.

Вслед за ним из кареты появляются и другие мужчины, но я неотрывно наблюдаю за графом, как за ключевым героем в этой постановке.

Вот, он, поприветствовав меня кивком, оглядывается по сторонам. Вот — замечает Торвена и кривится, как от зубной боли. Даже рот открывает — наверное, чтобы высказать своё «фи», но в последний момент всё-таки решает промолчать.

Вот, Дэшфорд смотрит на поле, усеянное помидорами. Но лицо… Нет, с его лица так и не сходит благодушное выражение. Будто победа ему обеспечена, какой бы урожай мы сейчас ни собрали.

В то же время три других мужчины: знакомый мне поверенный и ещё парочка — может, ассистенты? — выглядят впечатлёнными. Даже кучер со слугой стоит и озадаченно потирает затылок. Кажется, им знакома предыстория этого сложного участка — и от этого мой… наш с Торвеном результат выглядит для них вдвойне поразительным.

Больше я не сомневаюсь.

Дэшфорд точно что-то задумал.

Заметив мой взгляд, он приближается и с наглой усмешкой склоняется к моему уху.

— Я кое-что знаю о тебе, приютская…

Но тут к нам приближаются остальные, и Дэшфорду приходится отойти. В этом обществе, как и в моём прежнем мире, шептаться в присутствии общих знакомых считается моветоном.

Держу лицо и даже улыбаюсь отстранённо, пока Томас Гринвэш представляется только что прибывшим. Надеюсь, никто не замечает, что меня от слов Дэшфорда пробрало паникой до костей.

О чём он говорил? О моём попаданстве? Он же не мог узнать об этом.

Оборачиваюсь к Торвену. Он ободряюще кивает и… вдруг подмигивает, словно заговорщик заговорщику. Эм. Счастливчик. В отличие от меня, на кону у него не стоит ни свобода, ни вся дальнейшая жизнь.

Вскоре один из прибывших начинает с помощью магии снимать мои помидоры в магический контейнер. Он выглядит сначала как пятилитровая кадка, но по мере заполнения растёт.

Снова оборачиваюсь — и Торвен успокаивающе мне кивает: мол, магически у нас всё чисто. Никто не мухлюет.

Когда кадка достигает моей головы, на поле больше не заметить ни одного красного пятнышка.

Урожай собран.

— Триста шесть критов, — изрекает седовласый спутник Дэшфорда. — Достойный результат.

— Я победила! — твёрдо заявляю и добавляю, обводя взглядом окружающих: — И вы, господа, тому свидетели.

— Видите ли, госпожа Мэнфилд, — бубнит поверенный. — Я буду счастлив подтвердить вашу победу. Однако для начала вам следует выполнить одно коротенькое условие. Формальность.

Глава 56

Я удивлённо вскидываю брови. Что-то не нравится мне такой поворот. Чую, за маленькой формальностью меня поджидает большой подвох.

Бросаю взгляд на Дэшфорда. Ну точно — его рук дело. Слишком уверенно держится, и слишком довольно сияют его глаза.

Снова поворачивают к юристу:

— А нельзя ли обойтись без этой формальности? Вы же сами всё видели. Я победила.

Юрист будто невзначай подходит чуть ближе — так, чтобы другие не слышали. Отводит взгляд и понижает голос.

— Видите ли, госпожа Мэнфилд. Мой доверитель получил информацию, на основании которой у него есть основания полагать, что вы скрыли от него свою подлинную личность.

Я замираю. От ужаса у меня всё леденеет внутри. Как он узнал?! Чувствую себя пойманной в капкан, но отчаянно держу лицо — стараюсь не показывать страха. С усмешкой бросаю:

— Это смешно. Зачем бы я стала подделывать личность бесправной сироты? В чём тут моя выгода?

Юрист пожимает плечами.

— Я не собираюсь фантазировать на тему мотивов, побуждающих человека подменить свою личность. Это не в моей компетенции. Однако. Поскольку мой доверитель заключал договор с Кларой Мэнфилд, он имеет право убедиться в подлинности вашей личности. Именно для этого он привёз с собой соответствущего специалиста. Впрочем… — поверенный выдерживает многозначительную паузу, искусно придавая драматичности моменту. — Мой доверитель согласен поговорить с вами прямо здесь и прямо сейчас. Без свидетелей. Если вы убедите его, что он ошибся насчёт вас, то магической проверки не последует.

— А что последует? — я старательно держу лицо, но боюсь, получается плохо. — Он признает мой выигрыш?

Кусаю щеку, стискиваю пальцы, чтобы не позволить себе потерять над собой контроль. Снова оборачиваюсь к Регальдису. Ловлю его ободряющий взгляд и чувствую себя предательницей. Глупость какая. Тут бы самое время за себя переживать, а меня пугает, что Торвен может узнать о моем происхождении...