Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая (СИ) - Головань Илья

— Начнем, — сказал он, протягивая руку.

Долгие годы Хаос собирал знания, но еще больше он узнал с помощью Дамирана. Глава «Единства» шел к этому всю свою жизнь, и момент настал. Знания, которых не могло существовать в этом мире, исследования острова Моку, разрозненные мыслеощущения из прошлого — с тех времен, когда Эмит только создавали — Хаос объединил все это в единое магическое искусство. Сотни, тысячи символов окружали его, скоро их число перевалило за миллион, а затем и за миллиард.

Рука главы «Единства» покрылась зеленым свечением. Хаос опустил ее — и вторгся в систему управления миром.

Если Созидатель оставил Вечный Закон, наделив его правами творения, то почему нельзя переписать эти права, вручить власть другому? Именно это и делал Хаос. Вечный Закон лишился последних крупиц изначальной энергии, он лишь пассивно поддерживал законы и не мог сопротивляться, пока человек отбирал бразды правления.

— Пора разрушить этот мир до основания, чтобы построить честный мир, — сказал с улыбкой Хаос.

Барьер, охранявший мир, треснул. Вся та тьма, с которой приходилось бороться Вечному Закону, была лишь небольшим ручейком, который просачивался сквозь защиту, созданную Созидателем. Но Хаос крушил барьер, и трещины становились больше. Сквозь них проникала не только тьма: в Эмит пришла изначальная энергия.

В яме появились люди, и они окружили Хаоса со всех сторон.

— Тридцать семь Бессмертных! Больше, чем я рассчитывал! — улыбнулся глава «Единства».

— Нас предупредили, — сказал Шахматист.

— Сагранеф и девка из «Искры»? Старались быть неподалеку от меня, чтобы вмешаться? И теперь вы даже не ограничены в этом, ведь я нарушил правила. Только получится ли у вас?

Хаос щелкнул пальцами, и на лицах Бессмертных появился шок. Великие мастера прошлых эпох хватались за грудь, ведь огромная сила испарилась в одно мгновение.

— Я забрал у вас то, что дал вам Вечный Закон. Вы стали его слугами, получив просветление. Значит, теперь вы, Бессмертные, всего лишь… на уровне Великих Мастеров? — с улыбкой спросил Хаос, разведя руки в стороны.

— Наше понимание законов никуда не делось, — сказал Шахматист.

— О, вы в самом глубоком месте Чаши, так что делите ваше понимание законов на десять. Ах, да, вы — лучшие мастера своих эпох, недооценивать вас не стоит. Но достаточно ли этого? Ведь то, что вы потеряли, я обрел.

Бессмертные атаковали одновременно — и Хаос встретил их ударами своего меча. Великие техники, невероятные по своей силе приемы — все это оказалось бессильным против грубой силы, превосходящей все мыслимые пределы. Хаос был управляющим Эмита, тем, кто заменил Вечный Закон — и даже Бессмертные не могли ничего ему сделать. В Чаше их понимание законов было бесполезным, а без него отследить движения Хаоса оказалось невозможно. Тела Бессмертных были на уровне Великих Мастеров, и глава «Единства» просто резал их одного за другим, пока легенды мира пытались сделать хоть что-то.

С неба упал ворон, на лету превращаясь в мужчину с двумя кинжалами. Его Хаос встретил в воздухе, пронзив клинком, а стоило приземлиться, как окружение начало плыть перед глазами. Это была иллюзия Зеницы Центра, и уже через секунду голова Бессмертного покатилась по земле. Перед Хаосом возник огромный мужчина со стальной дубиной. Его знали, как Крушителя Гор, и свое имя он получил неспроста, ведь своими руками пробил один из трех перевалов через Тульпийские горы. Дубина не могла навредить Хаосу, но удар оказался быстрым и сильным, оружие обрушилось на клинок, и ноги главы «Единства» по колено ушли под землю.

«Шахматист», — подумал Хаос.

Стоя в стороне, Шахматист мог делать своих союзников сильнее. Отмахнувшись мечом от Крушителя Гор, Хаос оставил на враге рану и шагнул к Шахматисту. Клинок вошел точно в горло Бессмертному, но Шахматист сделал несколько движений руками, будто переставляя фигуры, и с трех сторон на Хаоса напали другие Бессмертные, резко став гораздо быстрее.

Через семь минут Бессмертных не осталось. Они отчаянно сражались, но Хаос был на совсем другом уровне — невероятном и непостижимом. От атак Бессмертных у главы «Единства» осталось несколько ран. Впрочем, они быстро затягивались.

И тогда появился новый противник.

— А вот и ты, Первый. Всегда хотел увидеть тебя. Увы, зря пришел, я и тебя лишил сил.

Напротив Хаоса стоял крепкий мужчина в кожаных одеждах. Он создавал впечатление не Бессмертного, одной из легенд прошлого, а вышибалы в игорном доме, ведь телосложение и одежду дополняли короткая прическа и практически квадратное лицо.

Это был Первый — тот, кого Вечный Закон сделал первым Бессмертным. Именно он установил правила для «Искры», чтобы контролировать развитие наук среди идущих. Даже среди Бессмертных Первый был легендой, ведь он не просто обрел бессмертие, а лично разговаривал с Вечным Законом. И ходили слухи, что только благодаря этому Бессмертные появились — Вечный Закон хотел просто усыплять их и помещать тела выдающихся идущих в бесконечно долгий сон.

Первый не стал ничего говорить и щелкнул пальцами. В ту же секунду его объяло пламя.

— Ого, — только и сказал Хаос, не ожидавший этого. — Красиво.

Огонь был сильным, казалось, что он пылает не только снаружи, но и изнутри Бессмертного. Пламя горело всего секунду, а потом исчезло, будто его и не было. Волосы Первого полностью сгорели, на коже остались ожоги, а вот одежда совсем не пострадала.

— И что ты пытаешься сделать? — спросил Хаос. Первый вновь щелкнул пальцами, превращая себя в факел.

— Ты забрал силу. Но я пройду путь заново, — ответил Первый, снова поджигая себя.

И тогда Хаос почувствовал неладное.

Сила Первого стремительно росла. После каждого самосожжения он становился сильнее и уже давно шагнул за уровень пикового Великого Мастера. Первый стремительно проносился по стадии Просветленного, с каждым щелчком резко продвигаясь вперед.

Это была сила того, кто первым достиг бессмертия. Хаос атаковал, а его противник вновь щелкнул пальцами, моментально вскочив на пик стадии Просветленного.

Кожа Первого была черной. Это даже нельзя было назвать ожогами, скорее обугливанием. Клинок должен был вонзиться Бессмертному в грудь, но он со звоном столкнулся с кожаной курткой, оставляя на ней только глубокую царапину.

«Кожа дракона», — понял Хаос. Невероятная защита, невосприимчивость к огню — таким могли похвастаться только драконы. А дракон, из которого была сделана одежда Первого, когда-то был одним из сильнейших.

Бессмертный снова щелкнул пальцами. Клинок Хаоса покрылся огнем, а через мгновение развалился на части.

Во второй руке главы «Единства» появился меч из яри. Хаос взмахнул им, а Первый снова щелкнул пальцами, поджигая себя. Клинок прошел мимо, не попав по шее — Бессмертный уклонился, и это не было случайностью или везением: Первый догонял Хаоса по скорости.

Бессмертный ударил кулаком со всей силы, вкладываясь в атаку весом тела и целясь главе «Единства» в голову. Но раздражение на лице Хаоса сменилось наслаждением, а кулак, который должен был попасть, не дотянулся до цели. Глава «Единства» не двигался, он стоял на месте и даже не уклонялся, расстояние было небольшим — промахнуться Первый не мог. Но его рука будто стала короче, и она просто не достала до лица Хаоса.

— Наконец-то освоил пространство. Время займет время. Забавно прозвучало, правда?

Первый хотел щелкнуть пальцами, но Хаос провел ладонью, и обе кисти Бессмертного отделились от рук.

— Дощелкался, — с улыбкой сказал глава «Единства». — Что теперь будешь делать, о старейший из Бессмертных?

Первый щелкнул языком.

Пламя вырвалось из его тела, сжигая все вокруг. Хаос рассек пространство между собой и Бессмертным, но это не помогло: огонь прошел через полосу пустоты, сжигая и главу «Единства».

Через три секунды огонь потух. От Первого ничего не осталось: когда он лишился рук, то отбросил возможность выжить. Кожа Хаоса почернела, огонь проник глубоко, поразив все тело. Глава «Единства» с трудом повернулся и сделал два шатких шага к центру ямы. Хаос еле держался на ногах, каждое движение отдавалось адской болью, но цель была близка, как никогда.