Десять тысяч стилей. Книга четырнадцатая (СИ) - Головань Илья

Глава 27

Бог нового мира

— Что это? — спросил Мируол.

В пространстве появился разлом — черный, как ночь. Оттуда показались две таких же черных руки с клинками вместо кистей, расширив разлом.

В Эмит шагнуло трехметровое существо, сотканное из тьмы. У него не было ни черт лица, ни одежды — только три метра тьмы, похожих на человека с клинками вместо рук.

— Ничего хорошего, — мрачно ответил Мируолу Ливий.

Создания тьмы. Они пытались пробиться через Стену на Юге, пройти через ледяной ад на Севере и перебраться через море на Западе и Востоке. Несовершенство мира отражалась в формах людей и животных, и эти формы шли вперед, чтобы своей чернотой накрыть весь остальной мир.

Волк шагнул к созданию тьмы. Императорский Удар уничтожил врага до того, как тот успел поднять свои руки-клинки, но мрачное лицо Ливия ничуть не изменилось.

Даже не видя, Волк чувствовал другие такие же разломы. Их становилось больше с каждой секундой, и создания тьмы заполоняли Эмит. Оборона, которая держалась тысячелетиями, треснула: враги напали с тыла.

— Их появляется все больше, — сказал Ливий «Опаленным». — Уходите на север. Плато Трех Истин удержит стабильность в тех местах еще какое-то время.

— А ты? — спросил Шапур.

— Отправлюсь в Чашу. Мой бой еще не закончен.

— Я никуда не пойду! — сказала Ялум. — Только с тобой.

— Нет. Ты просто меня не догонишь, — покачал головой Ливий. — Я буду бежать быстро — настолько, насколько возможно. Эти существа опасны. Появятся те, что в десятки раз сильнее, поэтому вам нужно держаться вместе.

— Я… — начал было Шодэс, но Ливий остановил его жестом ладони.

— Ты сильно ранен и не сможешь бежать так же быстро, как я.

Волк повернулся, чтобы уйти. Время шло на часы, а может, даже на минуты. Хаос уже начал разрушать мир, успеть в Чашу было почти невозможно. Но Ливий не собирался сдаваться, не ухватившись даже за маленький шанс.

— Удачи. Я буду ждать, — сказал Ялум, и Ливий, не поворачиваясь, кивнул.

— Грирро!

Молния пронзила Волка, пробуждая технику Грома, название которой Ливий не знал. Реакция вышла на пик, как и скорость, и Волк побежал вперед.

— Эйфьо!

Ветер окутал тело Ливия, делая его еще быстрее. Волк бежал вперед по прямой линии, постоянно разгоняясь, и вскоре достиг такой скорости, что, пробегая, разрушал все вокруг.

На пути попадались создания тьмы, но они даже не успевали среагировать на бегущего Ливия. Мир рушился прямо на глазах.

Разломы появлялись всюду. Земли «Единства» — пустые после создания одержимых — быстро наводнились созданиями тьмы. На западе Централа армия «Единства», надолго оставшаяся без командования, не знала, что делать, пока не появились разломы. Создания тьмы быстро посеяли панику в рядах «Единства», в то время как Рантар не успел даже выдохнуть и приступил ко второй фазе обороны, только теперь не против людей.

Чуть севернее, в самом центре Районе Благоденствия, появилось огромное создание тьмы. Оно было шестируким, и в каждой руке держало по сабле. Но создание тьмы погибло за мгновение, когда Тихий Меч рассек его надвое.

Он и его гвардейцы, среди который был Торун, бывший сильнарец с двуручным мечом, стали оплотом Района Благоденствия. И Тихий Меч сразу понял, что наступила не война, а долгая битва на истощение, которая, возможно, не имела конца, кроме смерти.

До Района Ста Школ Моро добраться не успел, «Искра» не получила письмо Ливия. Но в стороне она не осталась. Как только появились разломы, члены «Искры» вышли из тени. Проходя через порталы, они появлялись в разных местах Централа, тут же вступая в бой.

А вот письмо, которое нес Аррон, добралось до Сизого Камня. Бывшему главе отряда «Совы» повезло наткнуться на связных Альянса — и послание передали через нескольких быстрых идущих и немногих оставшихся в живых магов руны Крата.

— Поздно, Ливий, — едва слышно произнес Сизый Камень.

Разлом открылся посреди лагеря Альянса, с созданиями тьмы быстро разобрались. Но разломов появлялось все больше, и главы Большой Десятки не могли отправиться на помощь Ливию. Хаос уже добрался до Чаши.

Послание Сизый Камень получил десять минут назад — и сразу отправил своего самого быстрого человека на Плато Трех Истин. Это было единственным, чем глава Альянса мог помочь.

На Плато Трех Истин царило спокойствие. Никаких разломов не было, и монахи даже не знали, какой хаос творится в мире. Загнанный посыльный из последних сил отдал письмо настоятелю храма Эмм-Хо, а уже через него архаты передали послания настоятелям других храмов.

Не прошло и получаса, как все монахи Плато Трех Истин объединились в молитве. Настоятели стояли на коленях в центрах храмов, а монахи, архаты и обычные прихожане окружили их, повторяя священные слова. Каждый вкладывал в молитву всю душу — и на Плато Трех Истин появился резонанс светлого духа.

Под землей, в том месте, где когда-то стоял Охирон, треснул черный стержень, покрытый рунами. Его там оставил двойник Хаоса, чтобы уменьшить выход светлого духа, заблокировать его часть на Плато Трех Истин, но объединенная молитва уничтожила и без того пострадавший артефакт: светлый дух начал выходить за пределы Плато Трех Истин так же, как и раньше.

Центробежная сила всей яри мира пришла в действие. Этого было недостаточно, Эмит лишь немного стабилизировался, и монахи выиграли час, а может, и того меньше.

Но это было хоть что-то.

В Чаше Ливий не бывал уже много лет. Туда он пришел ночью: это усилило зловещий и таинственный ореол этого места. Даже на подходе Волк начал ощущать темный дух, ломающий все законы мира. Ливий сразу понял, куда нужно бежать: в одном месте законы были такими тонкими, что едва сохранялись — это был центр Чаши, скрытый за тысячелетними лесами.

«Яма?».

В самом центре была большая яма — и там Ливия дожидался Хаос. Земля вокруг была покрыта оврагами и дырами, здесь сражались, причем недавно. Кто-то успел добраться сюда раньше Волка и даже вступить в бой.

— Ты едва не опоздал, Ливий. Было бы обидно, — сказал Хаос, стоило Ливию ступить на дно ямы. — Ведь я сохранил тебе жизнь, чтобы ты пришел сюда вовремя.

— Ты рушишь этот мир.

— Конечно, ведь чтобы создать, сначала нужно разрушить, — пожал плечами Хаос.

Пока глава «Единства» продолжал разговаривать с Ливием, он ничего не делал. А если и делал, Волк этого понять не мог. Ему хотелось верить, что так он сможет выиграть хоть какое-то время.

— О-о, в этот раз ты не прочь поговорить? — усмехнулся Хаос. — Почему не нападаешь?

— Разве у меня есть шансы?

— Должны быть. Ты не восстановился от ран и бежал сюда на всей скорости. Я тоже не в лучшем состоянии, не так давно убил нескольких Бессмертных.

«Он сражался с Бессмертными», — подумал Ливий. Если Хаос победил — значит, он почти достиг своей цели.

— Как думаешь, почему я сохранил тебе жизнь?

Волк даже не задумался, ведь размышлял об этом уже несколько часов.

— Тебе нужен зритель.

— Конечно! Сентиментальность, Ливий, я ведь так и сказал! Когда у тебя есть дело жизни, которым ты занимался столетиями, хочется, чтобы финал увидел человек, способный оценить все величие проекта. У меня был зритель для такого случая, Гром, но он скоропостижно скончался. Поэтому в первый ряд я пригласил тебя, Ливий. Как тебе это место?

Была еще одна причина, которую Волк не озвучил. Хаос просто не видел в нем угрозы. Дни, когда охиронцы могли помешать главе «Единства», остались в прошлом. Никакой ненависти к Ливию у Хаоса не было, только сухой расчет, в котором живой охиронец был преградой в прошлом и толковым зрителем — в настоящем.

— Яма или Чаша? — хмыкнул Волк. — Бывал в местах получше.

— Помнишь я рассказывал тебе историю о юноше, которого ударила молния? О, у этой истории есть занятное продолжение. После удара молнии юноша упал в реку. Когда он открыл глаза, то осознал все то, чего не понимал раньше, увидел то, чего не был способен разглядеть. Но знаешь, где это произошло? Верно!