— Да к чему этот разговор-то, — произнес он.
— К тому, — жестко ответила Ида, — что ты болван. Ты ее наследник, если никого больше не станет. Ясно? Ты.
Макс даже дышать перестал.
— Но как это сделать? — произнес он. Мысль о том, что придется устранить всех, даже мать, его не остановила.
— Отравить, — ответила Ида резко. — Как тараканов. Всех разом.
— У меня нет доступа к ней на кухню, — ответил Макс, разведя руками.
— Можно травить не пищу, — усмехнулась Ида. — А, например, воздух.
— Это как?
Ида снова усмехнулась.
— Есть такой яд, — вкрадчиво ответила она, — который можно всыпать в камин… в печную трубу, например. От нагревания он начинает испаряться, приятно пахнуть, успокаивать. Жертва засыпает, и не просыпается. И все.
Макс слушал ее, затаив дыхание.
— Но дом-то тоже будет отравлен! — выпалил он. — Зачем мне ядовитый дом?
— Этот яд быстро распадается и быстро выветривается, — ответила Ида. — И следов не оставляет.
— Хорошенькое «не оставляет следов»! Полон дом мертвецов это вам что, не следы?
— А ты постарайся, — промурлыкала Ида, хитрые щуря глаза, — чтобы никто тебя рядом с домом не видел. Я тебе дала идею, и дам яд. Ты же взамен отдашь мне колье.
— Не слишком ли дорогие у вас расценки на отраву?! — возмутился Макс.
— На отраву и на убийство, — резонно возразила Ида. — Ведь если ты сделаешь это, моя жизнь тоже будет в твоих руках. Мы будем повязаны вечно этим делом. А моя жизнь стоит дорого, не так ли?
На самом деле расчет у Иды был простой.
Она думала, что Макс сам отравится, вдохнув разок паров яда. Подержав его в руках. Да и помрет на крыше дома, обняв трубу.
Никто свою жизнь вверять в руки мошенника не собирался.
— Ну, так что скажешь?
Глава 63
— Скинуть в трубу?
— Не хочешь карабкаться на крышу? Высоты боишься?
— Кто ж меня пустит на крышу этого дома, — грубо ответил Макс.
Он не стал выдавать Иде всех своих секретов. И о том, что может пролезть куда угодно, тоже смолчал.
— Можно и иначе.
В подлокотнике сидения, под бархатной обивкой, у Иды был оборудован тайник.
Она легко откинула подлокотник, обнаружив под ним бархатное гнездышко, в котором лежали какие-то пузырьки из толстого стекла.
— Вот, — страшным и сладким голоском проговорила она, вынимая крохотную бутылочку, полную завораживающей беловато-голубой жидкости.
Она была закрыта плотно завинчивающейся золотой крышечкой с петлей, сквозь которую была продета золотая цепочка.
Если б Макс увидел эту маленькую вещицу на шейке женщины, он решил бы, то это украшение, такая она была хорошенькая и изящная.
— Достаточно одной капельки, — щуря змеиные зеленые глаза, произнесла Ида, протягивая бутылочку Максу, — на что-нибудь горячее… На каминную решетку или, скажем, на крышечку чайника… Можно, конечно, и в постель. Жертва будет греть яд своим телом, и он медленно распространится по комнате. И все.
— Все умрут? — уточнил Макс деловито.
— Чтобы умерли все, — усмехнулась Ида, — нужно отравить как можно больше комнат.
— А если разбить на пол, чтоб сами разнесли? На обуви?
Ида пожала плечами.
— С другим ядом могло бы сработать, но не с этим. Этот яд очень сильный. Тот, кто наступит, не проживет и пары минут. Поэтому яд в каменной бутылке. Это настоящий опал. Поэтому его надо капнуть, а не кинуть.
Другой человек наверняка б сразу поверил Иде.
В своей злобе и жажде мщения позабыл бы о предосторожности.
И с радостью покарабкался бы на крышу, чтобы самому привести задуманное в действительность и услышать последние вопли несчастных.
Но не Макс.
Ведь он еще помнил, как был Стасом.
А Стас был куда умнее, образованнее, чем Ида.
И эрудированнее…
В детективчиках, которые всегда были на слуху, он не раз слышал, как незадачливые исполнители гибнут первыми.
Да и доказать причастность вдохновительницы, если попадешься, будет практически невозможно.
— Как быстро действует яд? — деловито спросил он, осторожно беря бутылочку.
— Четверть часа, думаю, — ответила Ида.
«Ага, четверть часа! — усмехнулся Стас. — Сама же сказала, что пары минут хватит!»
Это значит, что нужен исполнитель.
Лезть сам в отравленный дом Стас не хотел.
— Чем пахнет твой яд? — спросил он, нюхнув бутылку.
И тут же резко отстранился от нее, потому что увидел, как смеются глаза Иды.
Внимательно и с интересом наблюдая за тем, как он себя почувствует после…
— Этого никто не знает, — промурлыкала она. — Все умирают раньше, чем могут что-то рассказать!
К горлу Макса подкатила дурнота.
Он побледнел, точнее — позеленел от страха, и Ида рассмеялась.
— Да не будь таким ничтожным трусом. Бутылка плотно и надежно закрыта. Иначе я б не хранила ее так близко к себе.
— А если разобьется? Если ее кто-то откроет?
Ида равнодушно пожала плечами.
— Значит, этот кто-то умрет и отучится брать мои вещи, — ответила она.
— Но твой экипаж…
— Я же сказала — сильные яды быстро выветриваются, — огрызнулась Ида. — Если отравить всех на ночь глядя, к утру яд распадется. Ну, ты будешь продолжать торговаться или пойдешь и сделаешь это?!
Мак гулко сглотнул и зажал бутылку в кулаке.
Каменная вещица была холодной, но ему показалось, что она жжет ему ладонь.
— Отравлю, — выдохнул он.
— Отлично, — сказала Ида и протянула ему руку. — Колье!
— Не так быстро, красотка, — огрызнулся он. — Сначала я сделаю дело, а потом уж ты получишь плату.
Ида усмехнулась.
— Колье, — повторила она. — Или я сейчас возьму другой пузырек, капну, и тебе конец.
— Ты со мной рядом сидишь.
— Но у меня есть противоядие, а у тебя нет, — заметила она. — Ну?
И ее рука скользнула в бархатное ядовитое гнездо.
— Черта с два, — ответил Макс и решительно взялся за крышечку на бутылке с ядом.
Теперь настал черед Иде пугаться.
Она побледнела настолько, что глаза ее сделались похожими на черные провалы на лице.
Беспомощно вжалась в мягкую обивку сидения.
— Сумасшедший! — выдохнула она. — Даже не думай!
— К утру проветрится, — хохотнул Макс, еще больше утверждаясь в мысли, что яд действует очень быстро, и что травить самому очень опасно. — Получишь свою побрякушку только когда все сработает. Знаешь, что? Дай-ка мне еще немного монет. Понадобятся для слежки. Слугу подкупить, или еще что.
— Не получишь ничего! — рявкнула Ида зло.
— Пожа-а-алуйста, — протянул Макс и многозначительно покачал у нее перед лицом каменной бутылочкой.
— На, подавись!
Ида швырнула в него свой тощий кошелек, как святой крест в демона, и Макс его ловко подхватил.
— Благодарю, сударыня!
— Сволочь! Грабитель!
— Ну, пока, красавица!
И он открыл дверцу экипажа и выпрыгнул на улицу на ходу.
— Скотина какая! — прорычала Ида, захлопнув дверцу за ним.
Она не получила вожделенное колье, и очень досадовала по этому поводу.
Но ее утешало, что, кажется, братец был всерьез настроен отравить дорогую богатенькую сестрицу.
А значит, помутнение рассудка Натана после утраты объекта страсти должно скоро проветриться.
И Ида, облегченно вздохнув, откинулась на спинку сидения и продолжила свой путь с улыбкой.
***
Макс же решил действовать изощренно.
В кошельке Иды оказалось целых восемь золотых — довольно много, если разобраться.
Пару-тройку монет Макс наменял, набив кошелек серебром.
Так он выглядел солиднее.
Одежда у него была вполне пристойная, чистая и новая.
Да и сам он не производил впечатление подзаборного нищего или забулдыги.
Так что, купив еще и потрепанный лекарский саквояж и набив его склянками с разными жидкостями, он изобразил из себя странствующего доктора.
И в таком виде принялся шататься вблизи дома.
Удача ему улыбнулась; вскоре он познакомился с молоденькой служанкой, что обычно ходила на рынок за продуктами.
