Проклятие Серых земель (СИ) - Бриз Виталий

Мало-помалу успокаивающий чай возымел действие. Голоса становились все тише, паузы между фразами все дольше, и даже неугомонный Вэй всё чаще зевал. Первым сбежал Тай. Вскоре и Яньлинь ушла спать в повозку.

— Потянем палочки, кто первым будет дежурить? — предложил белобрысый.

— Избавлю тебя от необходимости жульничать, — отмахнулся я. — Так и быть, возьму первую стражу.

— Подозрительное великодушие с твоей стороны. Но возражать не буду.

Перед тем, как скрыться в повозке, Вэй сонно протянул:

— Чур, меня не будить. Если нападут демоны или припрется очередной безумец, прикопай его где-нибудь по-тихому сам.

Я метнул в него комок земли, но поганец успел опустить полог. Мелькнула мысль запустить к нему сколопендру, чтобы спалось веселее. Я представил, как Вэй, вопя, выскакивает из повозки в одном чжунъи, и усмехнулся. Вряд ли бы мне удалось подловить солнечного гения, но помечтать же никто не мешает?

Потрескивал костер, языки огня игриво выгибались, словно танцовщицы на празднике Урожая. Я завороженно глядел на пламя, отпустив мысли и тревоги.

А затем из глубины убаюканного сознания всплыло перекошенное лицо старосты. Брызжа, безумец выплюнул: «Это ты виноват, твой отец, твоя дура-мать, что поддалась сладким речам этого демона!..»

Я вздрогнул, выскочил из сладкой полудремы. Чуть не уснул! Проклятый образ старика хоть и взывал раздражение, появился весьма вовремя. Я поднялся, подбросил веток в костер, зачерпнул ладонью воды из ведра, протер лицо. Прошелся вокруг лагеря, проверяя целостность ограждающей печати, прислушался к пространству вокруг: все спокойно.

Вернувшись к костру, уселся на подстилку. В голове крутились мысли об отце. Демон? Дитя Скверны? И чего меня так зацепили глупые деревенские суеверия⁈ Люди готовы бояться всего непонятного и чужого, Спятивший старик сам не знал, что говорит. Его слова — чушь, которая не имеет под собой никакого основания!

Не имеет ли?..

Тогда что за сила откликнулась на мое отчаяние на Тяньмэнь?

Кто-то был рядом. Обсидианово-черный зверь, сотканный из теней, молча смотрел на меня из ночной тьмы. Готовый пожрать все вокруг, он чего-то ждал… Моей слабости? Моего приказа? Неужели хозяин этого чудовища — я?..

Звякнул внутри незримый колокольчик, и я очнулся. Кто-то действительно был рядом и только что пересек сигнальный барьер.

Я вскочил, призвал «Рой шипов», замер, напряженно всматриваясь во тьму.

— Поздновато для гостей, — заметил вылезший из повозки белобрысый, поигрывая миниатюрной лозой в ладони.

— Эй! — крикнул, спрыгивая следом, Тай. — Мы знаем, что ты здесь. Выходи к костру. И без фокусов.

Молчание.

Я создал световой шар и послал его в сторону, где был нарушен барьер. Из темноты проступили стволы бамбука, ковер из пожухлых листьев. Неестественно бледное лицо. Человек испуганно отшатнулся, упал.

Мы разом бросились к краю барьера, обнаружили лежащего без сознания мужчину.

— Вам не кажется, что два покойника для одного вечера перебор? — заметил Вэй. — У меня нет никакого желания рыть еще одну могилу.

— Живой он, — успокоил я солнечного гения: пульс под пальцами бился слабо и часто. — Просто, похоже, испугался одного белобрысого лиса, упал и ударился головой.

Я повернулся к Яньлинь:

— Сможешь привести его в чувство?

— Есть у меня одно средство. Сейчас принесу.

Подруга умчалась к повозке, а я тем временем внимательно оглядел нежданного гостя. Мужчина средних лет, судя по простой в заплатках конопляной рубашке и подвязанным веревкой штанам, крестьянин, возможно, даже из местных. Одежда была грязная и порвана в нескольких местах, будто беднягу привязали к лошади и тащили сквозь заросли терновника.

— Давай хоть к костру его перенесем? — предложил Вэй.

Почти потухшее пламя, получив порцию хвороста, разгорелось ярче. Тай вытащил из повозки матрас, на который мы и положили мужчину закутали в шерстяное одеяло, а Вэй еще и опутал сверху лозой, на всякий случай, во избежание очередного самоубийства.

— Подвинься, — Яньлинь оттеснила нас от лежавшего без сознания мужчины, приоткрыла ему рот и влила немного зелья бирюзового цвета.

Незваный гость замычал, закашлялся и открыл глаза. Дернулся, пытаясь освободиться.

— Тише-тише. Все в порядке, —успокаивая, склонилась над ним Яньлинь. — Мы заклинатели из Дома и не причиним тебе вреда.

— Заклинатели? Из Дома? Настоящие? — страх сменился настороженностью.

— Да. Из Дома Колючей Лозы. Меня зовут Яньлинь. Это адепты Вэй, Тай и Саньфэн, — заметив, как тот с интересом посмотрел на котелок, Яньлинь приподняла мужчине голову, взяла чашку с остывшим травяным чаем. — Пообещай не глупить, и мы тебя развяжем.

— Никак и впрямь заклинатели, — согласился тот, напившись. — Хвала Великому Дракону, я спасен!

— Ты из этой деревни, — утвердительно сказал Вэй, после секундного колебания развеивая связывающую крестьянина печать.

— Нет, господин. Из соседней. Как малец тот дурной явился, староста и спрашивает: «Кто храбрый, кто сходит и выяснит, что за беда в Няньшань?». Только все как гуси, головы под крыло попрятали. Один только Бао Тун и вызвался.

Значит, перед нами тот пьяница, о котором упоминалось в послании?

— Так ты знаешь, что-то здесь случилось? Куда все подевались?

Крестьянин побледнел, казалось, он снова вот-вот лишится сознания. Яньлинь хотела было одернуть белобрысого, но я взял ее за локоть и покачал головой.

— Их всех демоны увели…

— Демоны? — скептически переспросил Тай, подозревая, что нам повезло наткнуться на очередного сумасшедшего.

— Они людьми притворялись, Яогуай меня побери, господин! За масками прятались. Артисты бродячие! Циркачи ряженые! Балаган тут устроили, ярмарку. Как всем головы задурили, тогда маски разрисованные сбросили, и враз стало видно, что демоны. А люди и не понимают, бредут за ними как стадо покорных баранов. И глаза… глаза у всех пустые… аж пробирает!

Балаган, артисты, демоны, бараны — ясности больше не стало.

— Давай еще раз. По порядку, — предложил Вэй. — Я правильно понял: после того, как вы нашли перепуганного ребенка, ты пришел в Няньшань и попал на праздник?

— Да, господин.

— И что было… на этом празднике?

Бао Тун пожал плечами.

— Пили, плясали, ели, пили, циркачей смотрели, снова пили… Ох, и хорошее у них было вино, скажу я вам, господин!

— Не заметил ничего странного? В поведении артистов.

— Артисты как артисты. Фокусы разные показывали, шутки откалывали. Хорошие шутки, чуть живот не надорвал. Скакали будто в зад ужаленные. Танцевали — те в перьях здорово отплясывали, прям смотрел бы и смотрел. Фруктовым вином вот угощали. Благовония жгли, травы.

— Эти травы?

Яньлинь достала из сумки обгорелый пучок, найденный нами на заднем дворе дома дядюшки Ду Бу, протянула Бао Туну. Тот опасливо принюхался, задумался.

— Вроде как похожи. А может, и нет. Не знаю.

— Что все-таки случилось? — вернул себе ведущую роль в разговоре Вэй. — Ты попал на праздник. А потом?

— Я и говорю. Те, ряженые в перьях вороньих, отплясывали, а затем запели. Как запели, так все и «уснули». Даже те, кто по домам сидел, «уснули». Ходят, двигаются, а ничего не слышат, ничего не понимают. Как сомнамбулы. Замороченные, одно слово.

— А ты?

— И я «уснул», — кивнул Бао Тун. — А потом очнулся. Ли в шестидесяти отсюда, — добавил он. — Бао Тун умный, Бао Туну с демонами не по пути. Как демоны отвернулись, я шмыг в кусты и домой. Только, пока возвращался, заплутал чутка в наших болотах.

Замороченные? Мы недоуменно переглянулись. Ситуация с деревенскими чем-то напоминала наши злоключения в Лесу заблудших. Но ловушки леса действовали на одного-двух человек, здесь же под чужое влияние попала целая деревня. Никогда не слышал ни о чем подобном. И никто, похоже, не слышал. Даже солнечный гений выглядел озадаченным.

— Всех заколдовали демоны, а деревенский пьяница — единственный, кто не поддался проклятию Серых земель? — скептически заметил Тай. — Ну-ну. Кто в здравом уме поверит этим россказням?