Леона. Книга 2 (СИ) - Яровая Лана

Леона равнодушно пожала плечами.

— У меня его и нет вовсе.

Девушки в ужасе посмотрели на нее.

— Глядите! — крикнул кто-то из сидевших возле окна парней. — Возвращаются!

Все побросали свои работы и кинулись скорее к окнам. Оперевшись на посох поднялся и Гостомысл.

Из леса, на который уже опустились сумерки, бок о бок вышли двое парней. Дар нес на руках завернутого в плащ и верно обессиленного человека. Бойко шел с так и не зажженным фонарем и то и дело поглядывал на ношу друга. Не заворачивая на тропку, ведущую к избам, они сразу направились в сторону дальней бани, что стояла по другую сторону заимки.

Гостомысл удовлетворено кивнул и повернулся к столпившимся у другого окна девицам.

— Агнеша, — позвал он. — Пойди к ним. Там верно пригодится твоя помощь.

Она удивленно переглянулась с Витаной — прежде отправляли ее, — кивнула старцу и, подобрав со скамьи свои кружева, вышла из избы.

Парни расстроено загудели, у оставшихся девушек же, напротив, весело засияли глаза — видно неизвестный гость женского роду будет, раз девицу в помощь отправляют.

— Ну, чтож, — обратился Гостомысл к оставшимся, проследив в окно, как Агнеша спешит в сторону дальней бани. — Вот и стало нас на одного больше.

Народ улыбался. Но улыбки сиявшие на лицах собравшихся были печальны — многие здесь помнили, как сами лишились дома, помнили поглощающий страх, который накрывал в своем время каждого из них. Все они здесь таили в душе тоску, что затапливала сердце в мгновенья одиночества.

— Не засиживайтесь допоздна, — предупредил он и направился к выходу из избы. У самых дверей повернулся к женскому углу и велел: — Витана, проследи.

Напоследок Гостомысл на краткий миг посмотрел на Леону. В глазах его мелькнул веселый прищур от ее немого удивления, от проступавшего на лице девушки осознания. Дрогнули его седые усы, скрадывая легкую улыбку, и он шагнул из избы.

Закрылась за старцем дверь. Послышался стук посоха по деревянному крыльцу.

Леона проводила его взглядом. Ей бы сейчас кинуться за учителем, рассказать об увиденном в городе, но его диковинное поведение на вечере и прибытие нового, пока неизвестного члена общины прогнало из ее головы тяжелые думы.

Гостомысл ушел, а собравшиеся в общинной избе стали возбужденно переговариваться.

— Что-то новенькая не своими ногами шла, — посетовала Леся. — Обессилила видно.

Леона поймала недоуменный взгляд друга и тихонько пожала плечами.

— А может дите там? — предположила Витана. — Оно ж из далека не видно, кто там был-то.

— Или чего недоброе с ней приключилось, да она сознания лишилась, — вновь сказала Леся.

— Да много ль доброго в том, чтобы дома родного лишиться, — с тоской ответила Зоря.

Девушки грустно вздохнули, соглашаясь с подругой, и замолчали: каждая о своем думала в тот миг, каждая свое вспоминала…

Леона, хоть и изнывала в этот миг от любопытства, не стала мучить их расспросами — не сейчас, не в то мгновенье, когда сердца их полнятся тоской.

Как прогорели еще две лучины, Витана поднялась с места, оправила замявшуюся спереди запону, и, взяв свой урок, огласила:

— Пора расходиться уж.

Спорить никто не стал. Подобрали свои работы да стали потихоньку покидать избу, прощаться.

Словцен задержался у двери, выжидающе поглядывая на подругу. Леона заметила его и поторопилась. Она споро собрала нитки, быстро завернула их вместе с пяльцем в подшитые штаны, оглянулась на Витану, еще болтающую с девушками, и, взяв свой сверток, подошла к парню.

С крыльца они спустились вместе.

Леона остановилась у избы и подняла взгляд кверху: с черного неба глядело на них несчетное число звезд. Несчетное число иных миров…

— Добрых снов! — пожелали Леоне спускавшиеся с крыльца парни.

Она опустила взгляд, кивнула с улыбкой.

— Добрых.

— Словцен, ты идешь? — позвал один из них — невысокий, русоволосый парень восемнадцати лет. Свои волосы, что были немногим короче плеч, он, как и многие здесь, носил распущенными, схваченными на лбу кожаным ремешком.

Словцен качнул головой:

— Позже.

Парень кивнул и пошел с остальными в сторону мужской избы.

— Нежата, — окликнул вдруг Словцен, — подождите меня в горнице, я скоро.

Нежата кивнул.

— Ты чего-нибудь знаешь? — спросил Словцен у подруги. Уточнять о чем он не было надобности — и так ясно.

Леона покачала головой. Парень недоверчиво прищурился.

— Лукавишь, — вздохнул он.

— Нисколько. Подозрения у меня есть, но знать — не знаю.

— Расскажешь? — спросил он.

На крыльце, наконец, показалась Витана. Она вышла последней и плотно закрыла за собой дверь, чтоб не выстудить за ночь избу.

— Обязательно, — кивнула Леона и заметила девушку.

Та спустилась с крыльца, прижимая к груди законченный урок — аккуратно смотанную кроличью пряжу, и направилась к женской избе.

— Доброй ночи, — пожелала она им проходя мимо.

— Доброй, — попрощался Словцен.

— Давай завтра к Гостомыслу подойдем, — предложила Леона, проследив за девушкой взглядом. —Думаю, он объяснит. А пока разузнай у парней, что сможешь.

Словцен кивнул.

— Добрых снов, Леона, — сказал он мягко коснувшись ее руки.

— Добрых снов, братец, — быстро пожелала она в ответ и, уходя махнув ему на прощанье рукой, поспешила за Витаной.

Словцен посмотрел ей вслед. Горькая усмешка мелькнула на его лице, когда он отвернулся и пошел в мужскую избу.

Леона нагнала Витану. Девушка улыбнулась, подставила ей локоток, и, взявшись под руки, дальше они пошли вместе.

— Ты верно не понимаешь, что произошло, — проговорила Витана, пока Леона искала верные слова и думала, как начать разговор.

— Я догадываюсь, — чуть помедлив ответила она. — Та, кого сегодня принес Дар… Она из другого мира, да? Из Соллары?

Витана с легким изумлением посмотрела на Леону и улыбнулась.

— Ты чего, забытых легенд наслушалась?

Леона озадаченно отвернулась.

— Я просто подумала… Не важно, — махнула она рукой, чувствуя жгучее разочарование.

Давно уж жители заимки разошлись по домам, опустела улица, и девушки теперь одни прогуливались по вытоптанной дорожке. Ноги отчего-то несли их не к избе, а к мощеной площадке для собраний, где вкруг уличного очага стояли короткие лавки.

— А почему увели новенькую? — спросила вдруг Леона.

Девушки шагнули на мощеную площадку и опустились на одну из лавок. Витана положила свою пряжу подле себя.

— Так завсегда делается, — пожала плечами Витана и запнувшись добавила: — ежели кого из леса принесет.

— Зачем?

— Отогреть да пропарить. Верхуслава сейчас с ней будет, проследит, чтобы не захворала да других не наградила никакой хворью. Кто знает, может она заразу какую на себе принесла?

— А Агнешу туда зачем отправили?

— На подхвате быть. Да и девку чтоб не напугать. Все же домовушек мало кто видел. Вот Агнешку и послали, она сейчас там пока поживет.

— Поживет? — удивилась Леона. — Они там на долго?

— Да кто их знает. Может и завтра уже познакомимся, а может через тройку дней. Или вовсе пару седмиц может пройти до того, как увидим ее. Оно по-всякому случается, от здоровья зависит. А пока к ней больше никому нельзя ходить, кроме тех, кто из леса привел — строгий наказ Гостомысла.

— А потом?

— Как Верхуслава дозволение даст — в общину приведут.

Девушки замолчали. Они глядели в затянутые черной простыню небеса на рассыпавшиеся по темному куполу звезды и, слушая тихий шорох травы да стрекочущее пение сверчков, думали о своем.

Леона представляла, как пройдет ночь без пригляда заботливой Верхуславы, и по спине начинал ползти морозец.

— Леонка? — тихо позвала Витана.

— М?

— Не сердись на Зорю. Она не плохая ведь. Правду Агнеша тогда сказала: приглянулся ей Словцен, а он на нее и не смотрит. Вот она и ершится…

— Я не сержусь, — просто ответила Леона. Она правда не держала обиды на Зорю. Не в первой. Бывало уже такое в Яровищах, что девицы, что за Словценом увивались ершиться на нее начинали.