Проклятие Серых земель (СИ) - Бриз Виталий

Площадь опустела. Праздник закончился, народ разбрелся по своим домам, спеша урвать короткие минуты отдыха перед грядущим днем. Стражницы из подопечных старейшины Чжишуай демонстративно смотрели в другую сторону, будто кто-то приказал им оставить меня в покое.

Волнуясь за Яньлинь и Вэя, я собирался подождать друзей возле Дворца. Но на ступенях уже сидел старейшина Чё. Завидев меня, он небрежно махнул рукой, показывая, чтобы я уходил.

Разумнее всего сейчас вернуться в гостевой дом и лечь спать. Но за прошедшие сутки столько всего случилось, что в голове царил хаос: сестрички Мэй со своими шалостями, праздник в нашу честь, погоня за этим проклятым котом и ее фееричное завершение.

А главное, Вэй и Яньлинь.

Я никогда не считал Яньлинь кем-то большим, нежели подругой и сестрой по Дому, хотя и признавал, что она привлекательная девушка. Но мало ли привлекательных девушек крутилось возле белобрысого — и ни на одну из них он прежде не обращал внимания.

Любовь к учебе и экспериментам, травы… Если так подумать, у Вэя и Яньлинь немало общего. И я, наверно, буду рад, если они сойдутся… Великий Дракон! Почему это вообще меня волнует⁈ Пока голубки выясняют отношения, лучше освою техники Дома Цветка и наконец хоть в чем-то утру нос белобрысому!

Тем более на примете есть подходящее место.

В беседке, где Цю Мэй вчера проводила для нас с Вэем чайную церемонию, ожидаемо, никого не было. Вода застыла, и пруд казался огромным серебристым зеркалом в обрамлении склонившихся к нему ив. Над поверхностью плыли белесые клочья тумана. Тишина стояла такая, что звенело в ушах.

Идеально.

Я опустился на колени, закрыл глаза. Сконцентрировался на дыхании, растворился в окружающем мире. Энергетическое поле было плотным и спокойным, даже более плотным, чем когда мы тренировались перед праздником. Впрочем, в таких суточных колебаниях нет ничего удивительного.

Игнорируя естественный страх, я заставил себя погрузиться в поле Дома Цветка, как в ледяную воду пруда осенним утром. Если регулярно заниматься, к холоду можно привыкнуть. К чужому фохату, как оказалось, тоже. Главное набраться терпения.

Кто-то сдавленно всхлипнул. Затем еще раз.

Снова.

Плач нарушал гармонию утра, отвлекал. Я попытался не обращать на него внимание, но после десяти минут бесплодных попыток сосредоточиться, все-таки прервал медитацию и отправиться на поиски источника.

Тот обнаружился за ближайшими кустами, на узкой полоске песчаного берега у воды. Сидел, точнее, сидела, шмыгая покрасневшим носом и размазывая грязь по влажным щекам.

— Ся Мэй? Что-то случилось?

Неунывающий цветок, Репейник, которому, казалось, все нипочем лил слезы⁈ Это было до того неожиданным открытием, что я растерялся.

— Нет! — она прикрыла лицо рукавом. — Не смотри на меня! Я сейчас выгляжу, как уродина!

— Уродливее, чем в плену у вырожденцев?

Никогда не умел справляться с женскими истериками, вот и сейчас нелепая попытка пошутить сделала только хуже: Ся Мэй уткнулась лицом в колени, хлюпая и вздрагивая.

Если подумать, меня не касались проблемы цветка. Со своими бы разобраться. Но уйти и бросить ее в таком состоянии я не мог. Вздохнул и сел рядом.

— Отвернись! — снова потребовала Ся Мэй.

— Да не смотрю я! Не смотрю на тебя!

Всхлипывания стали сильнее. Похоже, я опять что-то не то сказал. Почему рядом нет белобрысого, когда он нужен: уж Вэй-то наверняка подобрал бы правильные слова.

— Слушай, если ты из-за кота расстроилась, то просто забудь. Я и сам уже жалею, что поймал его. Мне вон твоя бабуля только что предсказала скорую и жестокую смерть.

— Не из-за кота… Хотя из-за него тоже! — провыла Ся Мэй в подол платья. — Дун Мэй права! Я никчемная!

Чего⁈

— Никчемная! — повторила цветок. — Неуклюжая! Жалкая! Все, за что ни берусь, выходит наперекосяк! Как с вырожденцами и шаманом! Меня бы дикари точно убили, если бы не вы! И всем от этого было бы только лучше! Я никому не нужна! Меня никто не любит!

— Почему никто? А глава Мэйсюань?

— Бабуля не считается-а-а-а! От меня даже родная мать отказалась! Я хоть и маленькая была, помню: когда ее пригласили в Зеленый Дом, то разрешили взять меня с собой. Но она не захотела! Дун Мэй права, я ей только мешала! Всем мешаю!

Странный получался разговор, да и ситуация странная… Но раз уж ввязался, поздно убегать.

— Нашла кого слушать! У твоей сестрицы ядовитый язык, а еще она завидует, потому что на тебя Зеленый Дом обратил внимание, а на нее нет.

Ся Мэй помотала головой.

— Они, сестры то есть, легко справляются со всем, за что бы ни взялись. А я… я не такая красивая, как Дун Мэй. Не знаю манер, как Цю Мэй. Не умею ни танцевать, ни петь, ни играть на цитре. Даже Чунь Мэй, хоть и младше на два года, уже нашла себе постоянную пару для медитаций. А я…

— А ты веселая! — напомнил я ее собственные слова на празднике.

Но, похоже, зря. Ся Мэй помотала головой.

— Ага! Такая веселая, что всем плакать хочется! Или сбежать, как вам с Вэем! Всегда так! Везде я лишняя! Даже в родной семье будто подкидыш!

Подкидыш? Это чувство мне знакомо.

— Знаешь, меня в детстве тоже не любили. В той семье, где я жил до того, как попасть в Дом. И я тогда думал, что дело во мне, что это именно я плохой, неправильный.

А потом учитель Лучань и Дом Шипа, а затем и Дом Лозы принял меня со всей моей неправильностью.

— Но дело было не во мне. В людях, которые меня окружали. В их страхах, суевериях, из-за которых моего отца считали демоном, а меня отродьем демона.

Я не знаю, почему решил это рассказать, нес первое, что приходило на ум, но, как ни странно, прошлое уже не вызывало никаких эмоций — засохло, перегнило и ушло в землю. Главное, что цветок позабыла про свою истерику и внимательно слушала.

— Я только что придумал седьмой закон к вашим шести. Любовь нельзя заслужить, иначе это не любовь, — и когда я стал таким мудрым? — И ты обязательно найдешь того, кто поймет тебя и примет такой, какая ты есть.

Я покосился на Ся Мэй. Та все еще сидела, уткнувшись в колени. Моих слов недостаточно?

— Ну хочешь…

Извечный Свет, не верю, что я сам собираюсь это предложить! Но как говорил учитель Лучань, слова, не подтвержденные поступком, весят не больше, чем дуновение ветра.

— Хочешь, я потренируюсь с тобой?

— Правда? Ты согласен? — недоверчиво уставилась на меня цветок.

— Я ведь так и не отблагодарил тебя за помощь в деревне дикарей. И раз это для вас имеет такое огромное значение, потом похвастаешься перед сестрами. Сочиним какую-нибудь чушь, чтобы Дун Мэй позеленела от зависти.

Если прикинуть, неплохой план. Авось остальные сестрички и отстанут. Хотя есть риск, что все будет ровно наоборот: решат, если Ся Мэй добилась успеха, то и у них выйдет.

— Правда-правда, согласен?

— Один раз. В качестве исключения. И это ничего не значит! — При виде охватившего цветок энтузиазма, я невольно пожалел о своих словах, уточнил: — У вас же наверняка есть приличные техники?

— У нас все техники приличные! — вмиг успокоившись, возмутилась Ся Мэй. — Просто в разных ситуациях и с разными людьми. Но я поняла. Никаких шалостей! Представлю, что ты младшая ученица, которую мне доверили обучать. Идем!

Она подскочила, вцепилась в мою руку, торопливо потащила за собой, словно боялась, что я в любой момент передумаю.

Двор семьи Ся Мэй, как нетрудно было догадаться, находился неподалеку от Дворца старейшин. Четыре отдельных дома традиционно располагались по четырем сторонам света. В центре возвышалась двухэтажная пагода.

Во дворе нас встретила Цю Мэй. Простоволосая, в домашнем платье, цветок явно не ждала никаких гостей в поздний, точнее, ранний час, а потому на секунду растерялась, торопливо поклонилась, приветствуя, и поспешила скрыться в восточном крыле дома.

Ся Мэй довольно хмыкнула, задрала нос и неспешно, явно красуясь перед прилипшими к окнам сестрами, направилась к южному крылу.